Андрей Несмачный: «При Газзаеве Гусев падал и рыгал, а я легкие выплевывал»

Экс-защитник киевского «Динамо» и сборной Украины Андрей Несмачный дал интервью украинскому еженедельнику «Футбол».

Самый лучший год!

— Андрей, весь отборочный турнир чемпионата мира, все 12 поединков, и сборная, и вы провели так, словно знали, что попадете на ЧМ-2006. В какой момент вы поверили, что поездка в Германию состоится?

— Когда греков обыграли. Тот знаменитый матч, когда Андрюха Гусин на полусогнутых из последних сил добежал до ворот. После игры все его знатно травили — как он вообще оказался на месте центрального нападающего в конце игры?! Мало того, что Андрюха дополз до штрафной, так он и ударил удачно! И хотя мы тогда еще не гарантировали себе путевку, прекрасно понимали, что свое уже не упустим. Затем был непростой матч с Грузией в Тбилиси. Ротань открыл счет, грузины отыгрались за минуту до финального свистка... Но в аэропорту нас ожидала приятная новость — наши конкуренты Турция и Дания между собой сыграли вничью, что нам и нужно было.

— Вы женились в декабре 2005-го. Если верить Сабо, год после женитьбы для футболиста, считай, выпал. У вас выпал?

— Нет. Самый лучший год! Я никогда не был согласен с этим высказыванием Сабо. Если женитьба и влияет на футболиста, то только в лучшую сторону. У меня появилась дополнительная ответственность. Когда мы ехали на ЧМ, моя жена была на третьем месяце беременности. Однако я полностью сосредоточился на выступлении на чемпионате мира. Этот месяц пролетел невероятно быстро, столько положительных эмоций и событий произошло. После было приглашение от «Блэкберна». Я побывал на просмотре, участвовал в тренировочном процессе, успешно прошел медосмотр, но в самый последний момент трансфер сорвался — «Блэкберн» на эту позицию купил другого игрока. (Проблема того поколения динамовцев-защитников — все они были приучены играть с последним защитником, что как минимум для англичан было нонсенсом — ред.)

— Езерский считает, что одной из причин поражения от Испании стал ранний приезд в Германию. Украинская группа стартовала последней, и ребята от ожидания и волнения перегорели...

— Я так не считаю. Давайте честно говорить, где Испания, а где мы? Они на голову сильнее нас. Как в исполнительском мастерстве, так и в плане опыта на таких турнирах. Мы прекрасно понимали, что шанс может появиться только за счет концентрации и самоотдачи. Но физика нас подвела. Сил не хватило. В Лейпциге стояла страшная духота, играли в обед. Мы не были готовы к этим условиям!

— Почему Украина гораздо лучше провела второй тайм, когда осталась вдесятером после удаления Ващука? Стали появляться моменты у Воронина, Реброва, Шевченко.

— Когда ведешь в счете и имеешь тотальное преимущество, то начинаешь позволять себе. Вот и Испания после 2:0 стала вальяжно играть. Нам же ничего не оставалось, кроме как попытаться что-то исправить. Где-то ушла скованность, открылось второе дыхание. Но, к сожалению, уже было поздно.

— Какой была реакция Блохина в перерыве?

— Реакция Олега Владимировича была вполне очевидной, ее описывать нет смысла. После игры он метал громы и молнии, дескать, какой смысл здесь находиться, если так играть. Быть мальчиками для битья? Проделать такой путь, чтобы все вот так провалить?

— Вы помните, кто тогда справа играл у испанцев?

— Ох, застали врасплох!

— Серхио Рамос. Могли представить, что спустя годы Серхио Рамос превратится в одного из лучших, а может, и лучшего центрбека в мире?

— На тот момент у испанцев был не только Рамос молодой и перспективный, а полкоманды таких ребят — Вилья, Фернандо Торрес, Хави, Хави Алонсо, Пуйоль! Они играли в современный футбол, техническое мастерство и индивидуальные данные у любого испанского игрока на несколько этажей выше наших.

— Почему Серхио Рамос забивает больше, чем наши нападающие?

— Серхио Рамосу нет равных при стандартных положениях, а они сегодня играют ключевую роль в футболе. 60-70 % мячей забивается после розыгрыша стандартов. Поэтому так и получается, что Серхио Рамос забивает много решающих мячей. У футболистов есть чуйка, где необходимо быть. У Рамоса такое чутье в штрафной площади. Он почти всегда находится в центре эпизода. Ну а помимо чуйки он просто прекрасно играет головой!

— Игрой с Саудовской Аравией, наверное, отчасти вы остались раздосадованы. У вас был хороший момент при счете 4:0. Помните?

— Да! Мы с Максом Калиниченко на фланге хороший тандем составили. Это было перед штрафной площадью. Он мне отдал пас, и в радиусе нескольких метров никого из аравийцев не оказалось. Была хорошая позиция забить, но я пробил неудачно — мяч лег на ногу не так, как я планировал, и полетел выше ворот.

— Мячи в ворота аравийцев влетали спонтанные. Какой самый красивый, по-вашему?

— Сереги Реброва! Забил на радиоуправлении. Мы это так называем. Дал так, словно джойстиком управлял. Тогда и мячи были такие, что летали по непонятной траектории. Наши вратари чертыхались, что мячи после ударов меняют направление.

— С Тунисом нам помог парагвайский арбитр Карлос Амарилья?

— Пенальти на усмотрение арбитра. Мы играли откровенно на результат. Главная задача — не пропустить, а свой момент мы найдем. Так и получилось. Мы сыграли надежно в обороне, а Шева нашел свой моментик.

После пенальти Гусева узнал, что у меня есть стартовая

— Были ли опасения насчет того, что со швейцарцами может засудить арбитр, так как президентом ФИФА был швейцарец Йозеф Блаттер?

— Об этом даже не думали. Мы втянулись в чемпионат, выполнили задачу, почувствовали вкус побед, терять уже было нечего! Неизвестно, когда в следующий раз Украина попадет на чемпионат мира, а если попадет, сможет ли выйти из группы. Поэтому нас не интересовало, имел ли влияние Блаттер на швейцарцев или не имел. Швейцария не Испания, и мы знали, что при должной самоотдаче можем добиться положительного результата. Так и случилось!

— Куда вы рванули, когда был забит решающий пенальти, — к Олегу Гусеву или к Александру Шовковскому?

— К Гусеву. Цыганык теперь меня вечно травит, что я лучший результат по скорости показал в неигровой момент. После 120 минут, когда ноги расцарапанные и их еле волочили! Однако после пенальти Гусева все понеслись, как Усейн Болт. Я сам в шоке от себя был, что у меня такая стартовая (смеется).

— Русол считает, что лучшим по качеству игры был поединок с Италией.

— Абсолютно согласен! По-моему, мы вообще не должны были проигрывать. Может, не выиграть, но сыграть вничью в основное время. Вспомните, как Андрюха Гусин не забил головой и какие мячи пропустили, особенно первый от Дзамбротты! Играли на равных с будущими чемпионами мира, моменты создавали, но просто их не реализовали. Обидно!

— Как вы считаете, помешала ли травма Шевченко (месяц перед чемпионатом он лечился) показать все, на что он способен, в Германии?

— Конечно! Когда футболист выпадает из игрового тонуса, сложно вот так сразу выдать все самое лучшее. Понятно, что мастерство не пропьешь, но тонус в любом случае теряется. Если б не эта травма, Шевченко лучше проявил бы себя!

— О Воронине одна газета после ЧМ-2006 написала, что он чуть не умер от передозировки кокаина, Русолу приплели, что он владеет овощными базами в Днепропетровске. Что самого дурного вам «вешали» журналисты?

— А мне — ничего. Но белиберду, конечно, знатную тогда писали. Придумали историю с этими лягушками, которые якобы мешали спать. Какие лягушки, откуда? Какой кокаин, какая овощная база? Такі дурниці плетуть.

Хачериди с Гармашем отличаются

— Чего Блохину не хватало как тренеру?

— Лично у меня с Блохиным были идеальные отношения! Тренер должен быть таким мотиватором. То, как Блохин настраивал на игру и вселял в игроков уверенность, каждому тренеру нужно поучиться. Единственное, он не всегда находил взаимопонимание с футболистом. Каждый человек по-своему индивидуальная личность. Одному нужен пряник, другому — кнут. У Блохина всегда кнут. К примеру, кнут хорошо подействовал на Воронина. У Блохина к Воронину всегда было предвзятое отношение, он его подстегивал. Но благодаря этому Ворона принес пользу национальной команде.

— Могла ли сборная Украины удачнее выступить в отборе Евро-2008?

— А напомните, кто у нас был в группе?

— Франция, Италия, Шотландия, Литва, Грузия!

— А я участвовал в той кампании?

— Достаточно!

— Надо же! Видите, сколько эмоций отдал чемпионату мира... Вообще как-то очень смутно помню этот цикл. По качеству соперников чемпионат Европы выше Чемпионата мира. Это вам не Тунис и не Саудовская Аравия. Франция, Италия, Шотландия. Это совершенно другой уровень. По определению, выйти из такой группы большое счастье. Возможно, мы где-то были выжаты после чемпионата мира.

— После Блохина сборную возглавлял Михайличенко. В его планы вы уже не входили?

— Я сам не захотел продолжать выступления за сборную. Не видел смысла, потому что не попадал в число 18-ти. Михайличенко говорил мне, что я в обойме, но смысл было просто так летать в Казахстан или еще куда-то за тридевять земель, если я в итоге даже в заявку не попадал?! Я решил сосредоточиться на выступлениях за клуб, о чем и известил Алексея Александровича.

— Только недавно Украина справилась с проклятием «стыков». Почему до этого плей-офф становился черной меткой?

— Есть у нас одна беда — отбиваться! Обыграли уверенно Францию 2:0, но в Париж едем играть от обороны, пытаться удержать преимущество. Окопались у своих ворот и стали бить непонятно куда. Плюс давит тот факт, что мы всегда остаемся за бортом из-за этих плей-офф. Да не надо об этом думать и накручивать себя! Нужно выходить и играть в свою игру.

— С Германией в 2001 году тоже решили — авось выстоим после домашних 1:1?

— То же самое. Играть на удержание — это наш бич. Только забьем гол — сразу отходим назад и бьем по трибунам. По закону жанра на 89-й или 90-й минуте получаем в ответ и машем рукой. Правда, тогда в Дортмунде мы уже после 15 минут помахали ручкой чемпионату мира.

— Вы уже тогда чувствовали, что здоровье Лобановского подводит? Может, его и сгубило то, что он на два фронта работал?

— Скорее всего! Мы этого не чувствовали, потому что Валерий Васильевич этого не показывал, но, если были проблемы со здоровьем, конечно, нужно было сосредоточиться на чем-то одном, а не разрываться. Это нервы и это сказывается на здоровье, тем более такая ответственность, матчи такого уровня. Это же не аматоры, а борьба за выход на ЧМ, репутация, в конце концов.

— Как вы считаете, такие футболисты, как Хачериди и Гармаш, играли бы у Лобановского?

— Никто бы не играл. Давно уже находились бы во второй команде или еще хуже — где-то на задворках. Валерий Васильевич такое мог раз простить, ну два, на третий раз человека уже не было в команде. Я помню свой разговор с ним. У меня был определенный спад. Он меня вызвал и спросил, какие у меня проблемы, может, неприятности в семье или я влюбился, или в чем-то нуждаюсь — в квартире или машине. Он хотел, чтобы человек был сосредоточен только на футболе. Я ему сказал, что никаких проблем нет, просто где-то не получается. Он ответил, чтобы я не переживал и играл на своих сильных качествах. После разговора я вышел окрыленным, и все вернулось на круги своя.

Понятно, что у этих ребят есть проблемы. Хачериди очень своеобразный человек, сколько раз с ним разговаривали, но все безрезультатно. Денис немного другой. У него есть самоотдача, он не жалеет себя, у него есть положительные качества.

— Как вы относитесь к натурализации футболистов? Марлос в помощь?

— Мне без разницы, кто это — бразилец, испанец или африканец. Если игрок хочет играть и он квалифицированный исполнитель, почему нет? Но игрок должен приносить пользу команде. На сегодня какую пользу принес сборной Марлос, чем он отметился?

— Ну послушайте, он только пару игр провел...

— Просто я считаю, у нас есть молодые игроки, у которых глаза горят больше, чем у Марлоса. Сильный футболист в своем клубе — еще не означает, что он будет феерить в сборной. Надо не забывать, что у бразильцев другой менталитет. Они приехали сюда зарабатывать! То, что они на посвящении песни поют или пару заученных слов на украинском языке произнесли, еще ни о чем не говорит. Мое мнение таково: я не против, но лучше пускай играют свои ребята.

Два разных Семина

— Ваши активные годы выпали на первое десятилетие нового тысячелетия. Как эволюционировало «Динамо» за эти 10 лет?

— С 2000-го по 2010-й?

— Да!

— После смерти Лобановского мы еще немного прогрессировали, но затем стали потихоньку деградировать и докатились до того уровня, что имеем сейчас. «Динамо» все сложнее становится бороться за чемпионство и Кубок, на должном уровне играть в Лиге чемпионов. Раньше мы об этом даже не думали. Дома в Лиге чемпионов мы знали, что и «Реал» можем обыграть, что шесть очков из девяти железно наши. После Лобановского лет пять мы более-менее хорошо держались на плаву. Потом был еще всплеск при Семине, а дальше только спад.

— Как вы думаете, Суркис жалеет, что поспешно уволил Михайличенко — после первой игры с «Трабзонспором»?

— Понятно, что это было эмоциональное и неразумное решение. Не стоило оценивать Михайличенко по Лобановскому и думать, что будет тот же результат. Впрочем, Михайличенко давал результат! Но в его случае сделали трагедию после одной игры. (После двух. Были еще домашние 0:2 с «Шахтером» — ред.) Нужно уметь держать удар, а не руководствоваться эмоциями.

— Пришел Сабо. В Лиге чемпионов Йожефович ставил Эль-Каддури, а вас использовал в чемпионате. Чем он это объяснял?

— Хотя Сабо и ставил меня в состав, но — словно одолжение делал. «Лучше повесь бутсы на гвоздь. Забудь футбол»! Это он мне сказал за одну неудачную передачу в неудачно сложившейся игре с «Арсеналом» на «Республиканском» (1:1). Поле было корявое. В конце игры мяч попал на кочку, и я выполнил передачу на трибуны. До-олго он мне это вспоминал! Зато бразильцам, как бы они ни играли, прощал все — целовал их и на руках носил. Неприятно, когда у тренера идет такое разделение на бразильцев и украинцев. Его слова я никогда не принимал близко к сердцу. И зла не держу.

— А сейчас как с ним отношения?

— Так мы нигде и не пересекаемся!

— Семин тоже не мог определиться между вами и Эль-Каддури. Вы сами могли понять, кто из вас основной?

— С Бадром мы до сих пор переписываемся. У нас никогда не было такой вражды, как, например, у Славы Шевчука и Развана Раца. Бадр — добрейшей души парень. Мы поддерживали друг друга и никогда не мерились, кто круче или кто из нас основной.

— А потом пришел Маграо и вытеснил вас обоих...

— Протеже Газзаева. Он очень любил Маграо.

— Сильный футболист?

— Маграо — больше полузащитник, чем защитник. Как полузащитник, бесспорно, хорош, техничный футболист, но в борьбе частенько уступал.

— Последнее сильное «Динамо» — при Семине с полуфиналом Кубка УЕФА. За счет чего Семину удалось поднять «Динамо»?

— Во-первых, сам приход Семина сильно взбодрил. Он вызвал старших ребят. Мы поговорили с ним, он попросил о помощи. Семин хотел быстрее влиться в коллектив и чтобы он работал как единый механизм. Мы помогали друг другу, поэтому все и получалось. Второй приход Семина — это уже другая история. Если в первом случае Семин шел на контакт со всеми, между тренером и игроками не было пропасти, то во второй раз у Семина уже было совсем другое отношение. Он подумал, что великий и сам справится. Но в жизни всегда так получается: как только приходит самонадеянность, сразу начинаешь падать.

— Это же Семин вас сделал капитаном?

— Да. У него как было? Кто старше, тот и капитан.

Деметрадзе похож на Леоненко

— Если сравнить первую плеяду динамовских бразильцев — Родольфо, Родриго, Клебер, Диого Ринкон — с другой — Маграо, Бетао, Леандро Алмейда, Данило Силва, кто был сильнее?

— Самым сильным легионером за всю историю киевского «Динамо» был Диого Ринкон. Родриго и Родольфо тоже были очень добротными игроками. Клебер выделялся на поле цепкостью и футбольной наглостью. Я думаю, эти бразильцы были намного сильнее всех последующих, которых стали везти пачками.

— По каким критериям не подходили «Динамо» Андре и Гильерме?

— В Бразилии открытый футбол, там играют на чистых мячах. А в Украине финтить никто не даст. Попадешь под Вову Езерского и второй раз сильно подумаешь, применять финт или не выдумывать. Вова Езерский сразу автогеном срежет, и на этом все закончится. А вы включите чемпионат Бразилии! Контактной борьбы нет, прессинга тоже, принимаешь мяч, а вокруг тебя никого. Поэтому они с мячиком возятся. В Украине другой футбол. Все зависит от того, сможет ли футболист адаптироваться к этому стилю футбола. Эти футболисты не смогли.

— Кто не вписался в «Динамо», а вы ожидали, что станет ключевым игроком?

— Милош Нинкович. Нина обладал незаурядными техническими данными, но был очень нестабильный и хрустальный. Когда в форме — сумасшедший игрок! Но в том-то и дело, что он долго восстанавливался и терял игровой тонус. Или же выдаст пару матчей, а потом снова пропадет из поля зрения. А на последних легионеров мы уже вообще не надеялись (смеется).

— Самый сильный легионер из последних?

— Жора Пеев!

— Дебютировали в Лиге чемпионов вы вместе с Деметрадзе («Русенборг», 2000-й). «Динамо» было не его командой?

— А мне кажется наоборот — подходил! Я отчетливо помню его первую тренировку и как он этими финтами от себя и под себя всех с ума сводил. Техничный, быстрый, шустрый, на замахах хорошо играл. На Леоненко очень похож.

— Почему же он себя не проявил? Может, тот ужасный промах с пяти метров в Манчестере его надломил?

— Мне кажется, он снизил требовательность к себе.

— Самые странные легионеры — колумбийцы Отальваро и Морено? На «Республиканском» болельщики так и не поняли, кого выпустили на замену в лигочемпионской игре со «Стяуа» (1:4)...

— Это еще полбеды. А вот аргентинец Нанни, которого купили за 5 миллионов — притча во языцех. Тех хоть брали за гроши, а этого привезли в качестве звезды. Недавно с пацанами вспоминали его. Посмотреть на Нанни на тренировки приходили Тимощук с Воробьем — так хотели увидеть этот бриллиант! И увидели, как человек с четырех фланговых передач два раза по мячу промахивался.

Потом мы узнали, что у него колен нет. Мениски все вырезанные. Все в шоке были. Как можно было подписать такого футболиста?! Все стало ясно в Лондоне, когда он вышел на замену вместо Шацких с «Арсеналом», мы пропустили на последних секундах и попали.

— Ну не из-за Нанни же.

— Нет. Просто все увидели, что он из себя представляет. Хотя в команде никто и не понял эту замену. Его выпустили на пятнадцать минут, и по факту мы остались вдесятером.

— Почему так рано закончили? Не из-за сумасшедших нагрузок Валерия Васильевича?

— Нет. Из-за Газзаева. У Газзаева мы только бегали, в футбол вообще не играли. Когда он вызывал к себе, то говорил, что все супер, ты классно тренируешься, обязательно получишь свой шанс. Но куда бы мы ни ехали, в список 18-ти я не попадал, вечно оказывался 19-м лишним и сидел на трибуне.

Чтоб вы понимали, на следующий день — отрезки 200, 400, 800, 1000, 1200 метров! И Газзаев с секундомером. Не укладываешься в определенное время — орет как сумасшедший. На протяжении полугода я был легкоатлетом. Бегал, бегал и бегал. Футбола не видел и забыл, что такое работа с мячом. И я не слепой, видел, как играет тот же Маграо... Я прямо Газзаеву высказал, что это несправедливо. Мне 32-й год шел, и я пробыл в «Динамо» 15 лет не для того, чтобы стать легкоатлетом. Зачем мне легкие выплевывать? Олег Гусев падал и рыгал, голова кружилась. Никто не понимал, зачем так убивать футболистов. Лобановский физику чередовал с игрой с мячом, один в один. Но не без мяча же бегать по кругу!

— Чем занялись после того, как оставили телевидение?

— Семьей. Это большая ответственность, 20-летний проект — обучить, научить, наставить на путь истинный ребенка.

Валерий ПРИГОРНИЦКИЙ