Трудолюбие
В «Юнайтед» всегда было много игроков с духом победителей. Когда выигрыши становятся обыденностью, победители по жизни становятся беспощадными. Хотя это и звучит банально, самые лучшие игроки соревнуются сами с собой. Они хотят забраться настолько высоко, насколько это возможно.
Игроков вроде Роналду, Бэкхема, братьев Невиллов, Кантона, Скоулза, Гиггза и Руни нельзя было вытащить с тренировочной площадки.
У них было врожденное стремление к совершенству, они всегда хотели выделяться из толпы. Например, Гари Невилл тренировался больше других именно потому, что знал, что не одарен таким талантом, как его одноклубники. Мне даже не стоило беспокоиться по поводу того, что Гарри делает ночью в пятницу – к половине десятого вечера он уже лежал в кровати.Дэвид Бэкхем также был выдающимся футболистом. Перейдя к нам, он жил на съемной квартире, и не только тренировался весь день, но и приходил вечером, чтобы бегать вместе со школьниками. В начале сезона мы проводили так называемую «бип-проверку», которая позволяет понять уровень аэробной подготовленности игроков. Бекхэм, как и Роналду, на таких проверках всегда опережал любые нормативы.
Криштиану всегда хотел стать лучшим игроком мира, и был твердо нацелен на это. Еще до переезда в Англию он очень внимательно следил за своим рационом. Сейчас португалец постоянно принимает ледяные ванны после каждой игры, стремясь держать выступления на той планке, которую он себе поставил. Он не прикасается к алкоголю, и держит свой вес в районе трех килограммов ниже нормы, потому что в его тридцатилетнем возрасте это помогает не потерять в скорости.
В утопичном мире я бы наполнил все команды игроками, которые столь же настроены на победу, сколь и талантливы. Но так не бывает, и если выбирать между игроком с большим потенциалом, не желающим его реализовывать и игроком, который чуть менее талантлив, но трудолюбив и полон драйва, я всегда предпочту второго. Первый тип может, и подойдет для краткосрочной перспективы, но подобные игроки никогда не станут стержнем стабильного и успешного клуба.
Трудовая дисциплина, которую я только что описал, присуща топовым атлетам из любого вида спорта. Они обладают исключительной самодисциплиной и огромным желанием работать. Посмотрите на Э. П. МакКоя, жокея, который выиграл более 4 000 скачек, и за время своей карьеры сломал себе все ребра и множество костей. Его весовая норма составляет 75 кг, но на протяжении 25 лет он удерживал свой вес в районе 63 кг. Когда он объявил о завершении карьеры, его жена сказала, что ей наконец-то придется научиться готовить картофель. Новак Джокович, чемпион по теннису, друг бывшего защитника «Манчестер Юнайтед» Неманьи Видича, также придерживается режима. Можно только удивляться, когда слышишь о его занятиях по физподготовке и режиме питания.
Лучшие футболисты мира также дисциплинированы, хотя смотря на фотографии, где они загорают в Дубае или отдыхают в ночном клубе с девушкой, можно подумать, что это не так. Им нужно постоянно работать не только для того, чтобы оставаться лучшими, но и потому, что всегда есть кто-то, стремящийся занять их место в составе. Это также объясняет тот факт, что почти все футболисты – выходцы из рабочего класса.
Понятное дело, родители из среднего класса хотят, чтобы их сыновья пошли в университет или овладели каким-нибудь ремеслом. В таких семьях не обращают особого внимания на футбол. По всему миру футбол привлекает тех парней, для которых дальнейшее образование маловероятно и у которых не остается ничего, кроме как совершенствовать свои футбольные навыки. Это их возможность достигнуть лучшей жизни.
Сегодня термин «рабочий класс» имеет иное значение, чем несколько десятилетий назад. Однако, большинство игроков «Юнайтед» родились в так называемых «малообеспеченных семьях». Не хочу показаться отставшим от жизни человеком, но улучшение уровня жизни означает, что современные игроки выросли с горячей водой, телевидением, компьютерами, машинами и бюджетными авиакомпаниями. И это более комфортные условия, нежели те, в которых приходилось расти мне. Я многое прощал людям из рабочего класса, потому что считал их готовыми к трудностям жизни.
Для большинства британских игроков, которые играли под моим руководством, футбол стал последней электричкой, которая помогла им выбраться из плохих условий. У Райана Гиггза было тяжелое детство. Родился он в Кардиффе, его матери было только 17, и так как его дед по отцу был из Сьерра-Леоне, Райан, будучи ребёнком, столкнулся с расистскими насмешками. В раннем возрасте он вынужден был уехать из Уэльса, когда его отец, Дэнни Уилсон, покинул Регбийный союз, чтобы стать профессиональным игроком Регбийной лиги на севере Англии.
Отец ушел из семьи, и Райана воспитывала мать, урожденная Линн Гиггз. Именно там, в Сэлфорде, он сделал свои первые шаги в футболе. У Линн было две работы: она была официанткой в баре и младшей медсестрой. Но поскольку она была матерью-одиночкой, то не могла позволить себе купить лучшие бутсы для Райана. Но она приучила его к труду. Его мать была святым человеком, и Райан воздал ей должное, избавившись от отцовской фамилии, Уилсон.
Дэвид Бекхэм родился в небольшом доме в Восточном Лондоне, а его отец работал инженером-теплотехником. Пол Скоулз вырос в доме, который принадлежал муниципальному совету в Лэнгли, Никки Батт родом из Гортона. В этих городках явно нельзя увидеть припаркованный у дома Bentley. Уэйн Руни родом из сурового района Ливерпуля, и он даже подумывал о карьере боксера. Дэнни Уэлбек и Уэс Браун выросли в Лонгсайте, районе Манчестера, известном своими бандами. Отец Брайана Робсона был водителем грузового автомобиля. Рио Фердинанд родился в Пекхэме, в одном из беднейших районом Лондона. Этот список бесконечен.
Со временем я стал больше понимать влияние на британского игрока того, откуда он родом, потому что я был знаком с семьями игроков и школами, которые они посещали. Стало сложнее оценивать бэкграунд и характер игрока после того, как мы начали искать футболистов в Южной Америке и Восточной Европе. Где-то до середины 1990-х молодые игроки из академии знали своё место в неофициальной иерархии клуба. Они чистили старшим игрокам бутсы, убирали манишки и мячи, раскиданные по всему тренировочному полю игроками основы. Парни понимали, что вход в раздевалку основы был строго запрещен. Такие традиции, вероятно, заставляли их стремиться к большему.
За последние десять лет в качестве тренера я стал чаще находить схожие черты характера, как у британских игроков, так и у парней, воспитанных за границей. Криштиану Роналду, несомненно, знал, что значит бороться. Он вырос в деревне на Мадейре, в бедной семье, воспитывался матерью. Тим Ховард, который провел 77 матчей в воротах «Манчестер Юнайтед», был воспитан в Нью-Джерси матерью-одиночкой, которая эмигрировала в Соединенные Штаты из Венгрии, и вкалывала на двух работах после того, как отец Тима ушел из семьи.
У близнецов Да Силва было всё по-другому. Они выросли в бразильском городе Петрополис и обладали удивительной любовью к труду. Рафаэль на наши тренировки в самые холодные манчестерские дни приходил в футболке с коротким рукавом и шортах. Все же остальные, включая меня, были полностью закутаны. В конце одного из сезонов я сказал им, чтобы они хорошенько отдохнули за лето, и узнал, что их отец построил полноценное футбольное поле в их родном городе, чтобы они могли играть каждый день со своими друзьями.
Близнецы Да Силва в футбольном интернате.
Для большинства иностранных игроков футбол также стал билетом в будущее. Лучшие имеют врожденную способность к труду и могут интуитивно понять, что если объединить талант и труд, можно многого достичь. В моем детстве отец сам мастерил мне игрушки на Рождество. И я подозреваю, что некоторые иностранные игроки понимают меня. Многие футболисты, которых мы подписывали, были в таком же ужасном положении, что и их британские одноклубники, если и не того хуже.
Аднан Янузай, которого мы подписали в 16-летнем возрасте в марте 2011 года, родился в Бельгии, после того, как его родители бежали от ужаса, творившегося в бывшей Югославии. Эквадорец Антонио Валенсия родом из бедной семьи, так же как и бразилец Андерсон. А Андрей Канчельскис, который играл за нас в 1990-х, вырос в Советском Союзе. Карлос Тевез родом из беднейшего района Буэнос-Айреса, находящемся во власти наркотиков и называемого «Форт Апачи». Квинтон Форчун был воспитан в южноафриканском городке, в условиях апартеида.
К сожалению, есть примеры игроков, истории которых схожи с историями Роналду или Гиггза, но, несмотря на природный талант, они не были достаточно сильны в эмоциональном и психологическом плане, и не могли избавиться от призраков прошлого. Рэйвел Моррисон – это, наверное, самый печальный случай. Он был талантлив, как и другие молодые игроки, но постоянно попадал в передряги. Было больно продавать его в «Вест Хэм» в 2012 году, так как он был фантастическим игроком, но в течение ряда лет проблемы вне поля продолжали усугубляться, и нам ничего не оставалось, как отпустить его. Но очевидно, что Рэйвел не повзрослел и «Вест Хэм» расторг с ним контракт в 2015 году.
Я твердо уверен, что в людях из малообеспеченных семей можно разбудить дополнительный голод и волю к победе. Когда у нас, в «Юнайтед», случались спады, и всех нужно было подбодрить, я всегда заканчивал беседы с командой тем, что напоминал игрокам, об их происхождении, говорил о том, что у семей, откуда они вышли, не было практически никаких средств к существованию.
Я говорил им, что наверняка их деды или кто-то из семьи был из рабочего класса, что они трудились каждый день просто, чтобы выжить. Тогда как игрокам нужно выложиться на поле в течение 90 минут, и они за это получат большие деньги. Оглядываясь назад, я понимаю, что фраза «рабочий класс» не значила что-то особенное для многих футболистов, особенно для иностранцев. Но думаю, что все знают людей, у которых бывали трудные времена. Иногда все мы ощущаем себя аутсайдерами в какой-то мере. И люди, которые чувствуют себя аутсайдерами, делают одно из двух: они либо чувствуют себя отвергнутыми, ищут повод для ссоры и жалуются, что жизнь несправедлива, или же используют это чувство изолированности, чтобы мотивировать себя, и усердно трудиться. Я всегда говорил игрокам: «В ту минуту, когда мы не работаем усерднее, чем другая команда, мы уже не «Манчестер Юнайтед». Драйв
Годами я пытался понять, почему одни люди обладают большей волей к победе, чем другие. Я не уверен, что хоть как-то приблизился к решению этого вопроса за последние 30 лет. Но узнал, как можно обуздать эту силу. Я точно знаю, что если бы мне пришлось выбирать между стимулом и талантом, как самым важным двигателем, то выбрал бы первое. Для меня стимул – это сочетание готовности усердно работать, эмоциональной стойкости, огромной силы концентрации и отказа признавать собственное поражение.
В «Юнайтед» было много игроков, олицетворявших собой драйв, который необходим для того, чтобы стать успешным. В авангарде были такие игроки, как Брайан Робсон, Рой Кин, Стив Брюс, Марк Хьюз, Брайан Макклер и Патрис Эвра. Порыв одного футболиста мог оказать огромное влияние на всю команду. Стремление к победе – это как магическое зелье, которое может передаваться от одного человека к другому. Брайану Робсону был чужд страх. Он прибыл из Честер-ле-Стрит, шахтерского района, находящегося на севере Англии, и всегда лез в эпицентр опасных событий, которые другие постарались бы избежать.
В результате он проводил много времени в лазарете, но это сделало его незаменимым лидером. Несмотря на то, что в течение карьеры Робсон несколько раз вывихнул плечо, он ежедневно отжимался от пола тысячу раз. Я решил показать игрокам фотографию Брайана при угловом у своих ворот. Его глаза почти остекленели, он отгородился от остального мира, и единственная вещь, на которой он был сконцентрирован – убедиться, что угловой удар будет должным образом нивелирован.
Неустанный драйв Роя Кина был вдохновляющим. Стив Брюс сыграл 414 матчей в центре нашей обороны, был бесстрашен, и являлся отличным организатором, но ему не хватало скорости. Однако, как и Адамс, он компенсировал свои недостатки глубоко укоренившейся волей к победе, пример Тони был крайне заразительным.
Дэвид Бекхэм был невероятно голоден до трофеев, так же, как и Никки Батт, родившийся в окрестностях Манчестера, и сыгравший за «Юнайтед» 387 матчей. Братья Невиллы, которые прибыли из Бёри (город, расположенный неподалеку от Манчестера), и Денис Ирвин, который, как и Рой Кин, прибыл из Корка – все испытывали особый драйв. Они были похожи – целиком посвятили себя клубу. На них можно было полностью положиться, и они могли сыграть в 80% матчей в сезоне. Они заражали стремлением к победе своих одноклубников. Ни один из этих игроков не наслаждался горьким вкусом поражения. К счастью, годы шли, но у нас появлялось еще больше игроков с такими качествами в первой команде.
Выделяя этих игроков, я не хочу умалять заслуг других. Отдельно я упоминаю их лишь потому, что они не обладали таким природным даром, как Хьюз, Коул, Кантона, Верон, Скоулз, Гиггз и Роналду. Путем применения силы воли, истинной смелости и решительности, они избавились от многих недостатков.
Иногда этот драйв выходил из-под контроля, и мне приходилось вмешиваться. Когда мы играли с «Мидлсбро», произошел один случай: группа игроков бросилась на судью, как стая собак, и я обезумел вместе с ними. Но я не хотел по неосторожности обескуражить их. В ту минуту, когда вы слишком сильно вмешиваетесь, то гасите драйв человека. Поверьте, это сделать гораздо проще, чем зажечь искру в ком-либо, кто не обладает этим от рождения.
Обычно вы не можете привить качество игроку, если так или иначе он не приобрел его до подросткового периода. Всегда есть игрок, который вселяет в тебя надежду. Сульшер сразу приходит мне на ум. Он вырос в маленьком тихом норвежском рыбацком поселке, и когда он прибыл на «Олд Траффорд» в 1996 году в возрасте 23-х лет, то выглядел как 14-летний церковный хорист – был довольно мягок. «Юнайтед» первым предложил ему настоящий вкус победы. Постепенно парень привык к этому вкусу и в результате стал гораздо более агрессивным игроком – обрел настоящую уверенность. Уверенность
Большинство людей не обладают внутренней уверенностью. Их уверенность в себе легко развеять, они идут туда, куда дует ветер, постоянно сомневаясь. Я не представляю, как кто-то без твердых убеждений и внутреннего стержня может быть настоящим лидером. Когда я был игроком, моя вера в себя пошатнулась, так как «Рейнджерс» отвергли меня, пытались использовать как разменную монету при покупке другого футболиста. Но я решил, что не позволю им так обходиться со мной, и перед тренировкой пошел и выбил девять лунок в гольфе, чтобы проветрить голову и быть готовым к атаке днем. Я просто решил не сдаваться. И когда в 1969 году они продали меня в «Фалкирк», то сделка свершилась на моих собственных условиях.
Когда я колебался или, по крайней мере, не был уверен в себе, кто-то другой пытался помочь мне выйти из тупика. На первых порах моего пребывания в «Юнайтед», в 1991 году, был случай, когда Джок Уоллес, бывший главный тренер «Рейнджерс», позвонил мне и сказал, что прибыл посмотреть, как мы играем с «Саутгемптоном». Джок страдал от болезни Паркинсона, но он как никогда был проницательным. И на ужине, после игры он сказал: «Это не команда Алекса Фергюсона. Как только ты получишь команду Алекса Фергюсона, ты будешь в порядке». Это был замечательный совет, потому что я не был верен собственным убеждениям до конца.
Я знал, что некоторые игроки не были достаточно хороши. Но вместо того, чтобы продать их, я пытался превратить парней в то, чем они не были способны стать. Джон Лайалл, главный тренер «Вест Хэма», сказал мне нечто похожее. Он сказал: «Убедись, что видишь Алекса Фергюсона в своей команде». Джок и Джон косвенно пытались заставить меня быть честным по отношению к собственным верованиям и убеждениям. Сегодня я использую ту же линию с другими главными тренерами и пытаюсь их вдохновить.
Я не помню множества периодов, когда я не был уверен в себе, особенно после того, как я покинул «Абердин». Я усердно трудился, 29 лет обучался футбольному ремеслу – начиная с моей карьеры игрока и заканчивая переездом в Англию. К тому же я достиг немалых успехов в «Абердине». Это помогло формированию моих принципов и решительности. Когда мне предложили работу в «Юнайтед», я был очень горд и чувствовал невероятную уверенность в собственных силах.
Но после того, как я приехал на «Олд Траффорд» и увидел беспробудное пьянство в команде, мной овладел испуг – как мне это побороть? Я спрашивал себя: «Во что я ввязался?». Был период с 1989 по 1990 год, когда всё валилось из рук. Из первых 24 матчей в чемпионате мы сумели выиграть лишь шесть, а с конца ноября 1989 года и до начала февраля 1990 была безвыиграшная серия. Мы не выиграли ни одну из 11 игр чемпионата. На самом деле, после того, как мы обыграли «Ноттингем Форест» 12 ноября 1989 года, то не выиграли ни одного домашнего матча до 3 марта 1990 года, когда был повержен «Лутон Таун». Болельщики были полны беспокойства, а СМИ заточили свои ножи. По сравнению с тем, какого успеха я шаг за шагом добился в «Абердине», эта ситуация была шоковой. Мой сын Джейсон, который в то время был подростком, помнит, как во время этого печального периода, сидел на кухне в слезах, спрашивая меня, можно ли просто переехать обратно в Абердин. Я ответил: «Нет. Мы продолжим бороться. Это должно сработать».
Вы должны быть уверены в собственных силах, вселять уверенность в других – это иное. Любой игрок постоянно борется за свое место в команде. Если они вышли из академии, смогли развить свои способности в резервной команде и пробились в основной состав, то всегда есть возможность найти игрока получше на трансферном рынке или в академии. В конце каждого сезона всегда находились футболисты, которые отправлялись на летние каникулы неуверенные в том, что им будет гарантировано место в команде, когда мы сыграем первый матч чемпионата в августе.
Обычно молодые игроки испытывают благоговейный трепет перед старшими, отчасти потому, что играют вместе со своими кумирами детства. А более зрелые футболисты борются с предвестниками старости и травмами. Даже если травма не приводит к резкому завершению карьеры или, что еще хуже, перспективной карьеры, как это случилось с молодым Беном Торнли в 1994 году, то она подрывает уверенность и дух игрока.
Многие игроки, особенно молодые, принимают свои тела как должное, как надежных союзников. Но после травмы, футболисты сразу же попадают в неизвестность, где они перестают путешествовать с командой, сами по себе восстанавливаются и имеют дело с неопределенностью – смогут ли они вернуться? Купит ли клуб игрока им на замену? Некоторые даже страдают от чувства вины за то, что им платят, в то время как, по их мнению, сами они ни на что не влияют.
Два примера приходят на ум: когда Фернандо Редондо присоединился к «Милану» из мадридского «Реала», он перенес ужасную травму колена, полученную на одной из первых тренировок, и отказался от зарплаты до тех пор, пока не выздоровел и не начал играть. Прошло два с половиной года, прежде чем он дебютировал за «Милан», и в то время он не взял ни копейки от своего нового клуба. Когда Мартин Бучан, после 11 лет, покинул «Манчестер Юнайтед» в 1983 году, он перешел в «Олдхэм Атлетик» и в процессе получил здоровенный бонус за подписание контракта. В начале своего второго сезона он понял, что больше не в состоянии играть на профессиональном уровне, поэтому постучал в дверь главного тренера, уволился и вернул бонус. Два превосходных поступка людей чести.
У каждого игрока во время матчей может случиться ситуация, при которой он начинает сомневаться в своих силах. Иногда они берут выходной, иногда не хотят, чтобы им отдавали пасы, и даже, верите или нет, в душе порой мечтают о том, чтобы их заменили. Я думаю, что больше всего подвержены подобным проблемам вратари и нападающие. И если их уверенность в себе каким-то образом пошатнулась, то они полностью меняются. Когда форвард не забивает, то он убеждает себя самого в том, что ему больше никогда не удастся поразить ворота соперника еще раз.
Если же ему удается забить гол, то он не может даже вообразить ситуацию, при которой он промахнется. Все мои нападающие мыслили в подобном ключе, включая Марка Хьюза, Эрика Кантона и Руда ван Нистелроя. Марк Хьюз, который с недавних лет работает менеджером, играл за «Манчестер Юнайтед» с 1983 по 1986 годы, а затем с 1988 по 1995. Это был жесткий и сильный человек, полный решимости. Марк был рожден для больших матчей, и на него всегда можно было положиться, но он все время глубоко разочаровывался, если ему не удавалось забить гол.
Ван Нистелрой был рожден, чтобы забивать. Когда он не отличался в матчах, но мы побеждали, то был чернее тучи. К подобным отношениям он относился как кальвинист, то есть чувствовал, будто бы не заслуживает вознаграждения и достоин только наказания за нереализованный момент. Вне всяких сомнений, Руд был самым жадным форвардом из всех, которых я тренировал. Кажется, что все его существование крутилось вокруг забитых голов. После того, как мы одолели «Эвертон» в 2003 году, что привело к победе в премьер-лиге, Руд вбежал в раздевалку, чтобы поскорее узнать, кто выиграл «Золотую Бутсу» – он или Тьери Анри. И только когда выяснилось, что победителем стал именно голландец, он смог спокойно насладиться летним отпуском.
Что касается вратарей, Тим Ховард сделал себе замечательную карьеру после того, как перешел в 2006 году из «Манчестер Юнайтед» в «Эвертон». Он хорошо начал свой первый сезон в команде, но больше не был так уверен в своих силах после одного инцидента. В 2004 году он совершил грубую ошибку в матче с «Порту», и из-за нее впоследствии мы вылетели из Лиги Чемпионов. Это задело его до глубины души, и хотя Тим достаточно быстро пришел в себя, он больше никогда не стоял на воротах так же уверенно, как раньше. Я сочувствую вратарям, потому что после пропущенного гола, весь стадион смотрит исключительно на них. Очень легко забыть о проигранном единоборстве, о трех плохих пасах или неудачной передаче назад, которые и стали первопричиной пропущенного гола.
Когда Давид де Хеа присоединился к нам в 2011 году, на его плечи легла тяжелейшая задача – стать успешным преемником ван дер Сара, великолепно защищавшего ворота «Юнайтед» на протяжении шести лет. Давиду было всего лишь 20 лет, и хотя он обладал высоким ростом, ему все еще необходимо было развить свою мускулатуру, чтобы у него не возникало проблем с некоторыми громилами из премьер-лиги. Его первые месяцы выдались неоднозначными, вследствие чего как пресса, так и болельщики начали оказывать на него большое давление.
После одной из игр я видел, что он чувствует себя подавленным, так что вместо того, чтобы говорить с ним напрямую, я решил сделать выговор всей команде. Я сказал им, что Давид – идеальный пример характера «Юнайтед». Он прибыл в команду не зная ни слова на английском языке, не имея даже водительских прав. И при этом каждую неделю он борется с нападающими, которые способны превратить его жизнь в настоящий ад. Я видел, что после моей небольшой речи Давид явно стал чувствовать себя лучше. Сейчас он один из лучших голкиперов в мире, и за это также стоит благодарить Эрика Стила, тренера вратарей, и остальной персонал.
Другим случаем, где раскрывается уровень индивидуальной уверенности, является серия послематчевых пенальти. Некоторые игроки, такие как Патрис Эвра, великолепно били с точки на тренировках, но ужасались, когда надо было исполнить пенальти во время игры. Пол Инс был таким же, как и Уэс Браун, наш верный ветеран, который скорее сыграет матч босиком, нежели пойдет бить одиннадцатиметровый. Я думаю, Уэс молил о том, чтобы игра была решена до серии пенальти. Однако были и ребята, полные уверенности в себе.
В тех редких случаях, когда Эрик не забивал пенальти, на его лице вырисовывалось вполне отчетливое: «Как это произошло?» Я не думаю, что Кантона считал возможной ситуацию, при которой он бы промахнулся с точки. Денис Ирвин, Стив Брюс, Брайан МакКлэйр, Руд ван Нистелрой, Робин ван Перси, Уэйн Руни – все они наслаждались возможностью пробить пенальти. Руни выглядит особенно хорошо, когда находится под давлением. В мае 2011, когда мы проигрывали «Блэкберн Роверс» со счетом 1:0, а нам нужно было добыть одно очко, чтобы выиграть премьер-лигу, за 17 минут до конца матча мы получили возможность пробить пенальти. Руни просто вколотил мяч в верхний угол ворот. Я уверен, ему очень помогает тот факт, что он точно знает, куда будет целиться, если получит шанс пробить одиннадцатиметровый.
Время от времени я выпускал игроков на последние пару минут, если чувствовал, что дело неумолимо идет к серии пенальти. Я сделал так в финале Лиги Чемпионов 2008 года, когда выпустил бразильского полузащитника Андерсона, по сути только для того, чтобы он пробил пенальти. Ему было на тот момент всего 20 лет, но он обладал, что называется, олимпийским спокойствием и потому реализовал наш шестой пенальти, помог победить «Челси» и взять уже третий титул Лиги Чемпионов.
Иногда бывает и так, что не выдерживают даже самые опытные игроки. Можно представить себе напряжение, которое испытывает игрок во время самой важной игры в карьере. Не все могут игнорировать шумиху в прессе, гул и атмосферу на стадионе, и воспринимать кубковый финал (в особенности, финал Лиги Чемпионов) как всего лишь еще одну игру против 11 таких же живых людей, как и они сами. В жизни так не бывает.
Когда мы играли против «Барселоны» в Роттердаме в финале Кубка Обладателей Кубков, Пол Инс, которому тогда было 23 года, ужасно нервничал. Обстановка была осложнена тем, что матч был задержан ради не успевших попасть на свои места фанатов. Пол провел слабый первый тайм, в течение которого ему очень часто доставалось от Брайана Робсона. В перерыве я сказал ему: «Инси, просто сконцентрируйся на игре. Забудь все, что было до нее. Ничего плохого не произойдет. Просто расслабься и наслаждайся». Во втором тайме он играл намного лучше, и их пара с Брайаном Робсоном в центре поля просто великолепно помогала нашей обороне.
Также бывают особенные ситуации, при которых игрок может сам осложнить свое существование, и после этого чувствовать себя еще хуже. Такое произошло в 1995 году, когда мы вылетели из Кубка УЕФА, проиграв волгоградскому «Ротору». В стартовом составе на правый фланг защиты я поставил Джона О’ Кейна, талантливого игрока, который до этого сыграл всего несколько раз за первую команду.
За 10 минут до начала матча, после того как были согласованы командные листы, он сказал мне, что хочет играть левого защитника. Было очевидно, что он боялся выходить на матч, но я ничего не мог поделать. Это было смертельным желанием, так как у «Ротора» на фланге против него играл вингер, который буквально летал по полю. Я поставил Фила Невилла на правый фланг, перевел О’Кейна на левый и заменил последнего буквально через полчаса после начала игры, так как он был разорван на своем фланге.
Время от времени происходит что-то выше наших сил, и это влияет на решимость всей команды. Такие моменты очень важно использовать, чтобы повысить командный дух. Когда в «Манчестер Сити» начали вкладывать невероятные для Британии суммы, этот ход событий игроки и штаб «Юнайтед» восприняли с удивлением и шоком. Это чувство только усугубилось после того, как мы позволили «Манчестер Сити» обойти нас в премьер-лиге по разнице забитых и пропущенных в 2012 году. Я знаю, что люди могут это неправильно интерпретировать или понять превратно, но это не «Сити» выиграл чемпионат, а мы проиграли его.
Я использовал победу «горожан» в премьер-лиге для того, чтобы укрепить веру в себя в каждом игроке. Когда мы собрались перед новым сезоном, я твердил, что «Юнайтед» должны побеждать в каждой игре, в которой участвуют. И не важно, является наш оппонент лидером премьер-лиги, обладателем Лиги Чемпионов или это команда из четвертого дивизиона, с которой мы будем играть в Кубке Англии. Я просто хотел привить им идеологию того, что ни один клуб не может быть больше, чем «Манчестер Юнайтед» – вне зависимости от того, контролируются ли их владельцем все месторождения нефти в Персидском заливе или каждая угольная шахта в России.
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Загрузка комментариев
