Шванк о парламенте... или Заседание на футбольную тему

-"Уважаемые коллеги и просто люди!" - в четвёртый раз начал своё Вступительное слово Председатель, с твёрдым намерением на этот раз добраться до его постскриптума. "Я рад приветствовать вас в гостеприимных стенах и дружных рядах нашего Собрания, к трезвому и здравому мнению которого прислушивается вся футбольная и около того общественность нашего Королевства! Как всем вам уже хорошо известно, наш талантливейший юноша Виктуарий решил покинуть наши футбольные поля, взрастившие его таланты молоком здравия и мёдом разумения, и - отправиться в поисках футбольного счастья на чужбину. Не секрет также и то, что Правитель нашего футбольного Королевства не очень... не то, чтобы очень... не очень, чтобы очень..." - Председатель чуть запнулся с правительственно-выверенной формулировкой того, как и чего именно хочет или не хочет Правитель, но достаточно быстро перепрыгнул этот риторический Рубикон, пугавший его ещё до начала заседания, - "... не воспрепятствовал бы тому, если бы Виктуарий воздержался и вознамерился бы передумать! Вот!"

Не давая собранию и мгновения на то, чтобы раскусить эту изощрённую фигуру речи, Председатель продолжил:

-"На правах Председателя и Старейшины нашего почтенного Собрания, я хотел бы всем вам напомнить одну непреходящую истину: почитай начальствующего своего, ибо начальствующий твой - всегда прав! Ибо слово "прав" происходит от слова "правда", а поскольку невозможно помыслить ничего лучше и совершеннее правды, то, следовательно, и начальствующий твой - всегда прав!" - выведя столь мудрёный силлогизм по неведомым Аристотелю правилам и, обведя собравшихся строгим, предупреждающим взглядом, он финализировал: "Поэтому, я попрошу всех присутствующих воздержаться от богомерзких и богохульных комментариев а-ля "кому, куда и как рулить нашим королевством", и высказываться исключительно по вопросу нашей повестки дня, а именно: Вы "за" или "против" того, чтобы Виктуарий покинул наши футбольные поля! Итак, переходим к прениям. Кто желает начать?"

-"R!" - не успел Председатель присесть, как вверх уже взметнулась рука архистратига Дионисия Харчовского.

-"Да, да, прошу Вас, коллега-молодец! Начинайте!" - поддержал его начинание Председатель.

-"Ну как игра", - начал Харчовский, - "в смысле поступательное движение с более инертного состояния, к менее, прослеживалась за эта бодрость и желание что то найти лучшее, еще с матча с Рухом, желание"...

-"Простите, простите, словоохотливейший коллега", - прервал его Председатель - "но из произнесённого Вами мы поняли только то, что Вы сейчас - не про Виктуария"...

-"О а чем есть что?" - переспросил Харчовский.

-"Есть что - о Виктуарии!" - уточнил Председатель. - "Уходить ему или же остаться?"

"А! да) - Виктуэрий." - продолжил Харчовский - "Как тот, так и другие, вряд ли собираются пока что уезжать, в отличает от их команды.Сша - ) думаю, Эквадор- не, не экватур, а для Италии вот Виктуурий"...

"Да вы что здесь все - издеваетесь надо мной!?!? - неожиданно возопил секретарь Прапороносов, разрывая в клочья протокол заседания - "Я не успеваю уследить за всей этой ... за этим ... это ж ..." - запнулся секретарь, пытаясь подобрать парламентарные определения, но, не справившись с задачей, продолжил - "вообщем, короче, - ни понимать не успеваю, ни записывать! Здесь сам Джокер ногу сломит, не поминайте его имени всуе никто, нигде и никогда! Пусть кто-нибудь другой секретарит... секретурит... или как там это называется!? Вот, например"... - и, обведя взглядом ареопаг, указал на магистра Зеленостенного - "... вот, например, он! Зеленостенный! Он умный! Очень!"

-"Нет, нет..." - задумчиво изрек Зеленостенный - "так, как здесь пишут - ни тогда, ни раньше, ни до, ни до того, - никогда так не писали... Я не справлюсь. Беру самоотвод!"

-"Спокойнее, спокойнее, мудрейшие коллеги!" - вмешался Председатель, - "Эжен, я прошу Вас - не кипятитесь и вернитесь к протоколу, а всех присутствующих - попрошу впредь не осквернять эти светлейшие чертоги именем того, кто поздравит с чем-нибудь в случае чего!" - от нахлынувших волнительных воспоминаний он даже начал слегка пририфмовывать - "Не оскверняйте наш слух именем этой пад... простите, этого падавана Тьмы!"

-"Вы про Зеленостенного чтоли)?" - пошутил Харчовский.

-"Не смешно!" - строгим тоном и взглядом осёк его магистр Зеленостенный - "И вообще, мы слишком далеко ушли от заданной темы нашего собрания!"

-"Ну как тут с Вами не согласиться, всезнающий коллега!?" - подхватил Председатель и, повернувшись к Харчовскому, продолжил: "Итак, Вы всё-таки за то, чтобы Виктуарий покинул нас или же остался? Только попрошу Вас, понятливейший коллега, ответить однозначно и односложно - "За" или "Против". Это как "Да" или "Нет".

-"аЗ!" - гордо отчеканил архистратиг Дионисий.

-"Ну вот и славно", - облегчённо выдохнул Председатель и, склонившись к вновь озадаченному ведением протокола секретарю, резюмировал: "Так и запишем - Харчовский "воздержался".

Тем временем, на кафедру ареопага уже взошёл магистр Зеленостенный и, - обведя благородное собрание взглядом, пронзающим столетия, - неспешно начал свою речь:

-"Мир уже стареет, пламя мудрости в нас едва тлеет, и сегодня не найдется уже никого, кто бы мог сравниться с писателями прошлого. В меру вашего грубого и недалёкого разумения я изложу то, что удалось почерпнуть в старых книгах, причем сделаю это с краткостью, и ежели кто-либо, читающий это, сомневается, то он может обратиться к написанному, и тогда обнаружит, что всё изложенное соответствует истине"...

Через небольшую паузу, - снисходительно дав грубому и недалёкого разумения собранию возможность с трудом переварить услышанное, - магистр продолжил:

-"Это - строки Анонимного автора VII столетия от Рождества Христова. И если вы, вслед за мной..."

-"Секундочку, секундочку..." - задумчиво протянул секретарь Прапороносов, позабыв о всяком такте и святотатственно перебивая Зеленостенного, - "Секундочку! Что значит, анонимный автор бог весть какого века?! Сказанное Вами - это же краткий план-конспект всех Ваших одиннадцати тысяч шестисот двадцати восьми заметок! Ну конечно же!..." - всё увереннее продолжал секретарь, по мере того, как лучина понимания всё ярче освещала его голову изнутри, - "Смотрите! Если заменить в тексте "писателей прошлого" на "футболистов прошлого", "старые книги" - на "старые видео", а "написанное" - на "увиденное"... Ёшкин кот! Получается, что всю эту тру-ту-ту кто-то уже написал до Вас? Только на другую тему?!"

Однако, риторические вопросы секретаря звучали уже в спину магистру Зеленостенному, который, стремительно покинув кафедру, - устремился к своему месту в ареопаге, на ходу всё выше и выше, по самые глаза, закутываясь в пурпурную тогу благородно-оскорблённого молчания.

"Прошу Вас, проворнейший коллега," - растерянно проговорил Председатель вслед сверкающим пяткам Зеленостенного, - "ну Вы, хотя бы, кивните - Вы за то, что бы Виктуарий покинул нас или же остался?"

Но магистр только угрожающе икнул нежданно напавшей на него икотой презрения к неразумному плебсу, вслед чему из-под тоги донёсся трудноразличимый набор звуков и междометий:

"... я с гл.пц..и не ра.го..ри..ю и по..и в. .се н. ..й! ... "

-"Топос!" - неожиданно, словно отвечая на вопросы секретаря, вдруг заговорил тот, от кого это меньше всего ожидали - магистр Интернетус. ""Мир старится", деградирует: характерный топос, присущий позднеантичной и средневековой литературе. В некотором смысле, это - о презрении к миру дня сегодняшнего. De contemptu mundi!"

Такое красноречие в прозе от редко говорящего прозой магистра мгновенно сделало его средоточием всех глаз в Зале собраний.

-"СТОпроцентное попадание "В яблочко", образованнейший коллега!" - восхитился Председатель и, желая поддержать такой непонятный, но такой высокоучённый разговор, несколько раз перебрал в уме все пять слов, известных ему на латыни и, наконец, - глубокомысленно изрёк что-то, недавно где-то им вычитанное:

-"Аd nauseam!"

Затем, - обведя недоуменным взглядом прыснувшую со смеху аудиторию и под аккомпанемент резко участившейся икоты Зеленостенного, зазвучавшей ещё более угрожающе, - Председатель поинтересовался у магистра Интернетуса:

-"А что Вы, учёнейший коллега, можете сказать по существу вопроса?"

Ваш текст ссылки... - сказал Интернетус.

-"Это Вы... в целом? В общем?... Или вообще?" - непонятливо переспросил Председатель.

" :-) " - ответил Интернетус.

-"Так Вы за то, чтобы Виктуарий покинул нас или же за то, чтобы он остался?" - уточнил Председатель.

" + :-)) " - уточнил Интернетус.

Взглянув на багровеющее лицо секретаря, пытавшегося придать хоть сколько нибудь вербальную форму ответам магистра для записи их в протокол собрания и искренне опасаясь за его здоровье, Председатель решил свернуть этот по-прежнему непонятный, но такой высокоучённый разговор. Как вдруг, Интернетус встал, и, - с видом гроссмейстера, который одним ходом поставил шах и мат сразу всем участникам сеанса - продекламировал одновременно на двух языках:

"Stat rosa pristina nomine,
nomina nuda tenemus.

Роза при имени прежнем,
с нагими мы впредь именами".

-"Гекзаметр!" - многозначительно добавил магистр Интернетус и, присев, вновь вернулся к своему столь же многозначительному молчанию.

Председатель физически ощутил, как вспотел его мозг... Мало того, что он имел весьма смутное представление о гекзаметрах, так ещё и встреча с таким количеством незнакомых ему имён и терминов, обнаруженных им по ссылке Интернетуса, привели его на грань интеллектуального обморока. Последними проблесками сознания он осознавал, что теряет путеводную нить не только собрания, но и общего понимания того, о чём вообще говорят все эти люди!? С трудом собравшись с мыслями, он, неожиданно даже для самого себя, торжественным голосом провозгласил:

-"С Праздником футбола вас, дорогие товарищи! Говорят и показывают все теле- и радиостанции страны! Стройными рядами маршируют колоны спортивного общества..."

Но тут же - осёкся, с досадой смекнув, что это - не то, не туда и не оттуда. Завис... Попробовал вслух перезагрузиться, обратившись к благоговейно притихшей аудитории: "Считаю... и по ходу счёта - ваше состояние несколько усугубится, а затем - стремительно улучшится... Шесть... и перед вашими глазами - уже не мои глаза, а море... Двадцать семь... и ваши руки, ноги, язвы..." - снова осёкся... вздохнул... ещё раз вздохнул... затем, - приятным баритоном пропев в микрофон президиума "Я прошу, хоть не надо лгать..." и заявив "Ай эм фил ин Фила гуд!"- поймал, наконец, нужную волну и вновь обратился к ареопагу:

-"Господа, господа! Я попрошу, - поактивнее и поконструктивнее! Кто ещё хочет высказаться?"

-"Мрааааак!" - пугающе активно и очень конструктивно разнеслось под сводами Зала собраний, - "Мр-а-а-А-А-К..." Это взял слово магистр Базилий.

-"Мрак, говорю я, мрак давно уж омрачил мрачнейшим мраком мрачную юдоль наших футбольных полей! Мрак, говорю я, мраком мрачного мрака десятилетия омрачает омрачённые мраки наших футбольных мячей!" - неподражаемым апокалиптическим слогом громогласно вещал магистр, и - пронзив слушателей пылающим взглядом - достиг крещендо: "А ВЫ!?!" - в зале, один за другим, раздались характерные звуки неконтролируемого метеоризма на почве испуга - "А вы, дети ехидны и приплод василиска - ВСЁ ЕЩЁ ЗУБОСКАЛИТЕ!?!... СНИМИТЕ! СНИМИТЕ, говорю я вам!! СНИ-МИ-ТЕ же наконец розовые очки!!! Снимите и отриньте их, как снял и отринул их Я! Снимите же их и узрите вслед за мной весь МРАК этих МРАКОВ! Узрите же наконец всю глубину этой пучины М-Р-А-А-А-... " -

Оратор прервался на полузвуке и, - пока санитары выносили тела обомлевших счастливцев, уже узревших мрак магистра Базилия, он - глотнув воды, освежая горло, поинтересовался у Председателя:

-"О чём мы сегодня?"

Побледневший бледнее бледного, Председатель испуганно пролепетал:

-"Осмелюсь заметить, о Виктуарии. Уходить ему или же ос..."

-"-А-А-А-К-А!" - с полузвука подхватил магистр, - "Мрака, говорю я, а не то, что вам, пустозвоны-зубоскалы, послышалось! Пучины, говорю я, которая, что есть Виктуарий, что нет Виктуария - всё одно останется пучиной МРАКА!"

-"Мрак Праха, Прах Мрака и нет Не-мрака без розовых очков!" - сурово отчеканил кредо магистр Базилий и, со словами: "Я всё сказал. Больше мне нечего добавить!" - вернулся на своё место.

И в наступившей звенящей тишине не звучала уже даже икота магистра Зеленостенного, благополучно испуганная видениями мрака.

Скрипнула дверь: в Зал вошёл служка из числа Начинающих слушателей. Подойдя к столу президиума и шепнув "От магистра Ингвара", - он положил перед Председателем телеграмму-молнию только что доставленную голубиной почтой.

В ней Ингвар - новоизбранный магистр и, по совместительству, придворный Ученик, Сивилла и Астролог единым Ликом - доносил до сведения своего Учителя, что его супертурболёт потерпел крушение по пути на заседание из далёких краёв. С ним, магистром - всё в порядке, но следующие несколько дней он вынужден нести Благую Весть Прогнозов от Ингвара где-то на Голландских высотах диким племенам бразилов и аргов, приютившим его в столь трудную минуту. Так что, увы, - его обычных явлений собранию сегодня необычно не будет.

Взгрустнув, и решив не радовать этой скорбной новостью присутствующих, дабы сохранить подобающее месту и времени умственно-сосредоточенное настроение масс, - утомлённый Председатель взошёл на кафедру для своего Заключительного слова.

-"Уважаемые коллеги и просто люди!" - завершая, начал Председатель - "Я рад попрощаться с вами в гостеприимных стенах и дружных рядах нашего Собрания, к трезвому и здравому мнению которого прислушивается вся футбольная и около того общественность нашего Королевства! И хотел бы всем вам на прощание напомнить, что мнение мнением, а решать вопрос Виктуария - Правителю! Правителю нашего Великого Королевства Древних Кубков! Ему и только ему! А именно - преосвященнейшему, префутбольнейшему, преавторитетнейшему, прелюбимейшему, преумнейшему, премудрейшему, преславнейшему...

... Секретарь Прапороносов давно уж перестал следить за затянувшимся панегириком Председателя: его гусиное перо сломалось ещё на "преосвященнейшем", да и свободного места в формуляре протокола собрания оставалось всего на несколько слов по его итогам. Мысль секретаря сейчас витала далеко от мраморных седалищ Зала: она парила меж уютных стен его родного дома, у тёплого очага, вокруг курочки и одной рюмочки... ( "нет, трёх! трёх рюмочек!" - мысленно поправил себя секретарь )... вокруг трёх рюмочек "зубровки" под домашний ужин-с.

Нехотя вернувшись к сиюминутным заботам своих обязанностей и, - смочив кончиком языка предусмотрительно припасённый грифель, - секретарь в графе "Итоги заседания" старательно вывел: "Не понятно", - и, после недолгого размышления, присовокупил - "ни фига!"

Ваш текст ссылки...