ПАМЯТИ ЛЕГЕНДАРНЫХ
Сразу признаюсь, что на написание этого материала (к слову сказать, он в моём блоге 1800-й) меня подвигло чтение:
Во время творческих встреч часто спрашивали: «А сам Лобановский читал вашу книгу?
» :
Позволю себе дать подробный ответ на этот вопрос. Дело в том, что он её не только читал, но и выступил, на мой взгляд, одним из самых серьёзных рецензентов прочитанного. Правда, не на страницах прессы, а в обстоятельном телефонном разговоре со мной 27 мая 1991 года. Фактически это был сплошной его монолог, который, разумеется, предупредив Лобановского, я полностью записал на магнитофон. В самом конце нашего долгого - порядка часа! - общения сказал ему:
- Благодарен вам за откровение. Ваши мысли очень интересны. Грех упускать такое: ведь самыми искренними и ценными бывают первые впечатления. Рад, что всё это записал на магнитофон.
О чём же мне поведал Валерий Лобановский? Не стану подробно пересказывать те его пассажи, где он говорил добрые слова в адрес автора книги, которую, как он сказал, «с интересом читал и она ему в целом понравилась». А вот на его критических замечаниях, думаю, стоит остановиться подробно. Они, на мой взгляд, тоже в определённой степени могут служить ключом к разгадке личности Лобановского.
По ходу разговора довольно часто он подчёркивал, что высказывает чисто субъективную, свою точку зрения. Ни в коем случае не претендует, как в те годы модно было говорить, на «истину в последней инстанции». Тем не менее, в интеллигентной манере, мягко и тактично Валерий Васильевич своими рассуждениями по некоторым позициям словно бы подводил меня к жёсткой самооценке. И я, внимательно слушая Лобановского, сопоставляя его аналитические выкладки с тем, что написано в книге, интуитивно чувствовал, что в отдельных моментах допустил просто-напросто дилетантизм.
А работая над переизданием, уже в 1997-м, по-новому подойдя к изучению накопленного материала (конечно же, не только благодаря каким-то переменам своих взглядов, но и под влиянием того давнего телефонного разговора с Лобановским!), окончательно в этом убедился. Впрочем, обратимся к стенограмме нашего телефонного разговора, произошедшего, напомню, в мае 1991-го.
«...Совсем я не понял, как это Лобановский конфликтовал с Блохиным?» - в его голосе слышалась вопросительная интонация. Но он вовсе не дожидался от меня ответа, а излагал на этот счёт свои мысли. Причём начал не с футбола, а с театральных примеров. Вот когда мне стало ясно, что просмотр Лобановским во время его отпускных дней спектаклей ленинградского Большого драматического театра (БДТ), общение со многими известными актёрами и выдающимися режиссёрами - это не просто хобби. Вероятно, полученная информация и какие-то выводы проецировались им на его профессиональную деятельность.
- Георгий Александрович Товстоногов, в общем-то демократичный человек, считался со своими артистами, - говорил Лобановский. - Но демократичность его заключалась в том, что он выслушивал актёров. Если те ему что-то доказывали, он соглашался. Не доказывали, он просто выражал какой-то интеллигентный протест. Вот пример. Репетиция. «Кирилл, ты выйдешь с этой стороны сцены», - говорит он Лаврову. «Как с этой? - парирует актёр. - Какая разница? Я с той выйду!» Георгий Александрович спокойно повторяет: «Нет, ты должен выйти с этой». Начинается полемика. И снова, не повышая голоса, Товстоногов поднимается со своего места и говорит: «Ну, если вы сами, без меня можете поставить спектакль, я не нужен и ухожу». И уходит! Совершенно спокойно, ни с кем не ругается. К нему приходят интеллигентные люди и просят: «Объясните - почему?» «Видите ли, меня не интересует, с какой стороны вы выйдете, - поясняет Георгий Александрович. - Это точно. Но меня интересует то, что я вижу в целом. Не Кирилла Лаврова или Олега Борисова, а в целом то, что я должен увидеть. Поэтому я говорю: вы выйдете с этой стороны, вы - с той, а вы подниметесь из зала... Я хочу увидеть общую картину, а не частности!»
Лобановский, словно бы иллюстрируя тонкие взаимоотношения актёров-звёзд ленинградского БДТ и выдающегося режиссёра, привёл немало других примеров. Потом коснулся известных ему коллизий из московской театральной жизни.
- Я беседовал с Юрием Петровичем Любимовым, - говорил Лобановский. - Он сам себя называл жестоким, хотя у него в труппе были такие выдающиеся личности, как Высоцкий, Филатов и другие. «Меня называют деспотом, - рассуждал Любимов. - Мне говорят, что я не даю возможности раскрываться талантам, что я их загоняю в какие-то рамки. А где лучше театр, где демократия? Покажите мне, пожалуйста, где?!» То есть, он не отрицал, что у него «театр режиссёра». А есть «театр актёра», где полная импровизация...
И лишь после этого довольно обстоятельного экскурса в мир театра Лобановский перешёл к футболу. Словно бы продолжил ответ на поставленный им же вопрос: был ли у него конфликт с Блохиным?
- У меня с любым игроком, начиная от великого и кончая мальчиком, естественно, с индивидуальным подходом, строятся одни и те же взаимоотношения, - говорил Валерий Васильевич. - Почему? Потому, что я на поле вижу спектакль, а не замечаю игроков. Их должны замечать зрители. Давать оценку, кого-то отметить, что он сделал в матче больше, другой - меньше. Да, но в рамках спектакля! Из рамок выходить? Нет! А вот в рамках давай, твори. И самое, наверное, интересное, что в общем-то талантливый игрок Блохин работал всё время в рамках. Выходя на поле, люди должны выполнять определённые функции. Есть требования общего характера. Выполняя их, твори, показывай себя. И это ни в коей мере не глушит творчество игрока. Боже упаси! Наоборот, это развивает...
Лобановский привёл примеры выдающихся звёзд мирового футбола и снова вернулся к Блохину.
- Поэтому я прочёл и удивился, - сказал Валерий Васильевич. - Может быть, это Блохин так понимает, что я с ним конфликтовал? Но у меня с Олегом были совершенно нормальные отношения. Абсолютно. Возможно, ему не нравилось, что такой подход - требования общего характера? Но это же мой принцип. Хорош он или плохой? Я не знаю, но он мой! Поэтому никаких конфликтов с Блохиным не было, - повторил Лобановский. - Впрочем, как и с другими игроками, которым я не давал гарантии, что они будут играть в основном составе. Были такие, которые спрашивали: «На следующий год вы даёте мне гарантии?» Как я могу дать гарантии? Зависит от того, как вы подготовитесь, как будете реализовывать то, что вам предложат... И я всегда говорил: «Ты вправе выбирать, но гарантий тебе дать не могу». Поэтому некоторые уходили. Причём, очень спокойно. То есть, ни с одним человеком я не поругался, никого не отчислил. Уходили сами. Потом, бывало, просились назад... Так что конфликт искусственно как-то выглядит. Не только с Олегом, но и с другими. Преувеличен. Думаю, что это эмоции, связанные с амбициями, какими-то притязаниями. Бывает. Поэтому я привел примеры из артистического мира, когда актёры или актрисы, неудовлетворённые своим положением в театре, уходили из труппы. Нормальные вещи. Нет удовлетворения? Хочешь уйти к другому тренеру, более прогрессивному? Иди, куда ты хочешь. Как регулировать взаимоотношения? Сейчас наконец-то мы к этому пришли: контракты на три года! И вопросы, думаю, будут решаться автоматически...
Дэви АРКАДЬЕВ,
9 июля 2023,
Филадельфия.
(продолжение следует)
х х х
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
× 22
Загрузка комментариев
