Игорь Бурбас: «Перед последним матчем на Евро-2016 Фоменко попрощался с командой и попросил сыграть для Шевченко»

Журналист Игорь Бурбас рассказал в интервью Footballua.tv о технологии добычи и распространения футбольных инсайдов.

— Сейчас ты считаешься одним из главных инсайдеров в украинском футболе. Расскажи, с чего началась эта история и каким был твой первый инсайд?

— На самом деле идея о футбольных инсайдах у меня зародилась во время Евро-2016, когда в составе сборной Украины я путешествовал по Франции. Перед последним матчем нашей сборной Михаил Фоменко уже попрощался с командой и попросил против Польши сыграть не для него, а уже для следующего тренера, которым, все понимали, должен был стать Шевченко.

Об этой информации я узнал изнутри команды, а ближайшим вариантом, когда можно было бы ее озвучить, был «Великий Футбол», который только вечером. Я думал: «Блин, это ж сколько еще часов пройдет, а эта информация может появиться где-то раньше».

Слава Богу, она нигде не разошлась. А мне к тому же удалось записать классное интервью с Михаилом Фоменко. В предыдущие дни он был очень закрытым и отвечал очень сухими фразами, а здесь я его раскрутил. Фактически в интервью со мной он уже подал в отставку еще до матча с Польшей. И он оценил шансы своего преемника Андрея Шевченко на посту главного тренера сборной. Считаю, что это был мега-крутой в моей карьере день.

Идея об использовании Твиттера появилась тогда, а начала воплощаться за 1-2 месяца. Тогда громкий инсайд облетел, не побоюсь этого слова, весь мир, когда я сообщил о переходе Евгения Коноплянки из «Севильи» в «Шальке» за несколько дней до того, как он состоялся. Ко мне за подтверждением обращались журналисты из-за рубежа. И вот с этого и началась вся история.

— Расскажи, как ты получаешь такую ​​информацию? Кто для инсайдеров является источником?

— Это могут быть как футболисты, так и тренеры, руководители, менеджеры, гендиректора, врачи, массажисты. Конечно, все эти источники являются проверенными, я им доверяю и за все время не подводили меня никогда. У меня был случай, когда из меня пытались силой «выбить» источник. Это оказалась спонтанная история. Несколько лет назад с друзьями собрался отдохнуть, и в караоке-клубе пересекся с игроками «Динамо», они праздновали победу в важном матче УПЛ.

Мы пытались не замечать друг друга, пока не пересеклись в туалете с Андреем Ярмоленко. Разговор не очень завязался, но потом другие динамовцы нагрянули в уборную. Сейчас можно не скрывать Максима Коваля (его сейчас нет в «Динамо»), он меня по-дружески начал прессовать: «Скажи мне, пожалуйста, откуда у тебя информация, что Хачериди оштрафовали на 50 000 долларов? Откуда ты мог такое узнать? Даже внутри команды максимум пять-шесть человек это знает, даже не все футболисты». Сергей Ребров оштрафовал защитника, так как считал, что тот недостаточно выкладывается на тренировках.

Я говорю: «Ты же понимаешь, источники информации я не разглашаю. На то они и есть инсайды».

Он просил: «Ну скажи, пожалуйста, по секрету».

А я отвечаю: «Ты уверен, что по секрету?» Передо мной стоят Коваль, Ярмоленко, Сидорчук, Морозюк, Корзун. Словом, пол-«Динамо». Есть такое правило инсайдов — не выдавать источников.

— Бывали источники, которые пытались дать тебе ложную информацию?

— Вспомню смешную историю, которая случилась в моей инсайдерской карьере. Есть один из агентов, с которым общаюсь. И он хотел закинуть мне одну инфу. Мол, у нас там есть один иностранный игрок, которого мы хотим устроить в чемпионат Бельгии. И попросил: «Напиши, пожалуйста, что им интересуются «Динамо» и «Шахтер», чтобы эта информация разошлась». На это я ему ответил: «Смотри, я дорожу своей репутацией, именем, поэтому от себя эту информацию выдавать не буду». Но через своих друзей забросил анонимную сплетню, что якобы «Динамо» интересуется этим футболистом.

Далее самое интересное: Игорь Суркис прочитал эту информацию, позвонил в клуб и начал расспрашивать об этом футболисте. Президенту клуба выслали нарезку с действиями иностранца. Он настолько заинтересовался и сказал: «Обязательно его просматривайте». Не знаю, дошло дело до предложения, но клуб в итоге не отпустил игрока. Вот так из ничего чуть не состоялся трансфер в киевское «Динамо».

— Бывала такая информация, в которую ты просто не поверил, а она потом сбылась и подорвала сеть?

— Были такие случаи, когда я знал определенную информацию, но понимал, что она может навредить, и я ее или как-то очень осторожно пытался подать, или, как бы мне не хотелось, я ее не разглашал. Например, год назад Паулу Фонсека впервые выставил на матч пять защитников. Было то с «Хофенхаймом». Я знал еще до матча, что «Шахтер» выйдет играть по новой схеме, но выдавать информацию не хотел, чтобы соперник не узнал об этом. Я написал: «Таким, каким «Шахтер» будет сегодня, вы еще не видели его во времена Паулу Фонсеки». Тогда «Шахтер» действительно вышел с пятью защитниками. И эта схема для «Шахтера» оказалась победной.

Была история, когда я очень волновался за то, чтобы Тарас Степаненко перешел в АПЛ. Я не публиковал ни одной истории о его переговорах с «Кристал Пэлас». Хотя знал. И даже уже после закрытия трансферного окна один из руководителей лондонской команды прилетал в Киев. Я знал, когда он прилетает, что он живет в гостинице Hyatt, когда у него встреча с Сергеем Палкиным. Я это все знал, но не хотел публиковать, чтобы не сорвать этот трансфер. Я очень волновался за переговоры донецкого «Шахтера» и Евгения Коноплянки. Это было позапрошлой зимой. Бернард уходил из команды как свободный агент, и ему уже искали замену. Тогда действительно Шахтер был заинтересован и вел переговоры с «Шальке». Насколько мне известно, немцы заломили большую сумму, поскольку его только купили за 15 млн евро и не хотели много терять на продаже. От «горняков» требовали 13 млн, и клубы итоге не сошлись в цене. Этот трансфер тогда не состоялся, а я о нем не писал, потому что не хотел сорвать переговоры.

В конце концов, мы увидели, что «Шахтер» не отказался от Коноплянки, а взял стратегическую паузу. Когда цена на игрока упала фактически до минимума, «горняки», можно сказать, спасли карьеру самому игроку. В свои 30 лет, думаю, Коноплянка еще много пользы принесет донецкому клубу. Это мегатрансфер, я считаю, выгодный для обеих сторон.

— Были такие инсайды, о которых ты пожалел?

— Единственный, возможно, твит, за который мне было стыдно, это когда я предположил, что в одном из ближайших матчей Игорь Харатин получит желтую карточку, которая станет для него четвертой. Тогда он должен был пропустить тур, чтобы уже в следующем матче сыграть против, кажется, донецкого «Шахтера». И я тогда написал: «По моему мнению, коэффициент на желтую карточку Харатин в следующем туре — 1.01».

После этого мне сам Харатин написал в одной из соцсетей: «Ты же видишь, что я не получил желтой карточки, о которой ты так расписывал. Я в такие игры не играю». Я ответил, что его знаю как порядочного человека, и извинился за то, что свои мысли я обнародовал в интернете, и информация получила огласку. Мы тогда нормально поговорили и я тогда пожалел, что опубликовал свое предположение.

Один из последних примеров, когда мне несколько неудобно было — на сборах «Шахтера». Приехал Мариуш Левандовски и попросил в Паулу Фонсеки посещать тренировки, учиться процесса. Мы тогда с поляком пообщались, он мне сказал, что он здесь на стажировке, учится. Тогда я написал, что «Мариуш Левандовски стажируется у Паулу Фонсеки в «Шахтере». Сам Паулу эту информацию прочитал и очень рассердился. Мол, в «Шахтере» нет стажировок и могут подумать, что Левандовски рассматривает возможность войти в тренерский штаб. После этого он запретил поляку посещать тренировки. Мне очень неудобно было перед самым Левандовски, которого больше не подпускали к «Шахтеру».

— Есть ли ты в черном списке у кого-то из клубов или футболистов?

— Бывало немало случаев — или какой-то футболист, или какой-то клуб обижались на информацию, поступающую от меня. Меня ассоциируют с телеканалами «Футбол». Бывало так, что клуб обижался на мою информацию и запрещал игрокам общаться с нашими телеканалами. Это продолжалось недолго, буквально неделю. Затем боссы клуба остыли. А бывало наоборот: тренеры клубов просили меня обнародовать информацию о задолженности перед игроками. Они говорили: «Смотри, у нас здесь задолженность за 3-4 месяца. Трудно мотивировать футболистов». Я понимая, что это может помочь игрокам выбить свои кровные деньги, публиковал эту информацию. После этого руководители клуба могли на меня обижаться, но я действовал справедливо в интересах игроков.

— А чем закончилась твоя история с Максимом Калиниченко, который просил у тебя номер телефона в Твиттере?

— Я обнародовал информацию о том, будто Максима Калиниченко отсеяли из числа претендентов на пост тренера ФК «Львов». Сам Калиниченко написал в комментариях: «Номер свой напиши». На самом деле я не так часто захожу читать комментарии в Твиттере. Я этого не увидел, а поздно вечером мне позвонил анонимный номер. Это был Калиниченко. Разговор был долгий. Мы друг друга услышали, но не могу сказать, что поняли.

Был жесткий разговор и с Евгением Селезневым. В «Карабюкспором» его хотели отчислить из команды за нарушение спортивного режима. Потом он мне позвонил. Он ничего не опровергал, но спросил, для чего я выдал информацию. Мы с ним поговорили, нашли общий язык и остались в нормальных отношениях.