Dynamo.kiev.ua продолжает цикл материалов, посвященных великим вехам в истории нашего клуба. Сегодня мы говорим о третьей и последней выдающемся «Динамо» Валерия Лобановского 1997-1999 годов, которой удалось достичь вершины, кажущейся сейчас просто невероятной — полуфинала Лиги чемпионов.
Наш собеседник — знаменитый журналист и комментатор Василий Уткин был в то время одним из голосов славных побед «Динамо», которые транслировало то еще, опозиционное НТВ. До сих пор на слуху его афоризмы, словесные находки, снайперски точные характеристики, обрамлявшие то выдающееся полотно киевской игры. Беседовать нам было легко, поскольку тема «Динамо» и Лобановского стала для нас общей во всех точках соприкосновения, в отличие от некоторых моментов нынешних российско-украинских отношений.
Василий Уткин. Фото — Коммерсант— Василий, часто в отношении киевского «Динамо» 80-х и сборной СССР, где были преимущественно одни киевские динамовцы, в российской прессе употребляется термин: «наши». Не то, чтобы мы в Украине ревнуем, наоборот, нам приятно. Насколько украинцы, выступавшие в «Динамо» и сборной, остаются «вашими»?
— Мне удивительно, что вы задали этот вопрос. Это ведь наша общая история. Я вырос на команде Лобановского, мы родились с ним в одной стране, как я могу относиться к нему и его подопечным как-то по-другому?
Лобановский для меня был первым тренером сборной, за которую я болел. Это было в 1984 году, хотя за два года до этого я с большим увлечением смотрел матчи своего первого чемпионата мира. Но переживать за сборную СССР стал именно в 1984-м. Та команда едва не завоевала путевку на Евро-84, и лишь из-за ошибки арбитра в матче с Португалией этой путевки лишилась. Лобановского, как вы помните, сразу после этого уволили, а на его место в сборную назначили Эдуарда Малофеева.
Но затем, перед чемпионатом мира в Мексике, во главе сборной снова оказался Лобановский, и для меня это стало высшим торжеством справедливости: вот сейчас сборная играет плохо, и ее, совершенно естественно, перепоручают человеку, клуб которого показывает потрясающий футбол и берет Кубок Кубков.
Финальный матч в Лионе я помню, как вчера. Мы с отцом ждали, пока мама досмотрит фильм и начали смотреть матч ровно с 6-й минуты, когда Заваров открыл счет. Помню радость после этой игры. Помню праздничный выпуск еженедельника «Футбол- Хоккей» с отчетом о матче и стихотворением какого-то поэта, упоминавшего в своем «произведении» игроков «Динамо» и «Атлетико» Александра Заварова и Хорхе да Силву.
Кстати в этом же году, конец сезона ознаменовался этим же противостоянием: Лобановский — Малофеев, который возглавлял московское «Динамо» и боролся за золотые медали с киевлянами. Эта дуэль закончилась в Киеве на Республиканском стадионе победой подопечных Лобановского, а до этого ведь был еще и драматичный матч в московском манеже, завершившийся вничью. И за этими, отложенными из-за занятости динамовцев в сборной играми, которые доигрывались в конце года, наблюдала вся страна.
— Можно сказать, что какое-то время вы болели за киевское «Динамо»?
— Вы понимаете, «боление» подразумевает некое постоянное состояние, какую-то привязку к той или иной команде. Недавно я сказал, что не болею ни за кого, но это не означает, что я не болельщик. Да, у меня нет какого-то конкретного клуба, но всегда во время репортажа я испытываю определенной внутренний интерес к той или иной команде.
А начинал я как болельщик «Спартака», за «Спартак» болел мой отец, который мне это, естественно, передал. Но первый раз на стадион я вообще попал поздно лет в 12-13. А без стадиона о болении, как о таковом, говорить тяжело.
Конечно, как я уже говорил, я болел за сборную СССР, это был всегда. Но конкретной команды, пожалуй, не выделю. Да, киевское «Динамо» мне ближе, например, чем тбилисское, но не более того.
— Как болельщик «Спартака» в молодости, вы не могли не сравнивать две тренерские концепции, которые считались в СССР противоположными: Бескова и Лобановского.
— Конечно, и, наверное, сейчас все равно поставлю Бескова выше. Но Лобановский для меня это — проза футбола. Проза, которую в сравнении со стихами, выдающийся драматург, филолог и литературовед Юрий Тынянов парадоксально назвал более сложными жанром, чем стихотворная форма.
При этом Лобановский мне казался более грубым селекционером, чем Бесков. Например, если Бескову нужно было выбрать одного игрока из 50 человек, то Лобановскому необходимо было для этого 500. Это, конечно, совершенно немыслимо в наше время, когда подход к футболистам абсолютно иной.
— Но, Василий, слушая ваши комментарии легендарных матчей «Динамо» времен третьего прихода Лобановского, сложно поверить, что вы не переживали за Киев..
— Конечно, мои симпатии в тех знаменитых матчах были на стороне киевлян. Собственно говоря, именно после этих игр я понял, что чего-то стою, как комментатор. Хотя до этого я был уже довольно известным журналистом, который вел популярную программу на канале НТВ.
Потом НТВ купил права на показ матчей Лиги чемпионов, и я решил попробовать себя в комментаторском деле, притом, что до этого себя комментатором не считал. Помню, как приехал в Киев на матч против «Ньюкасла», который наш канал, кстати, не показывал, и попробовал потренироваться поработать вхолостую, так сказать.
Ну а потом уже была «Барселона», после чего я понял, что это да, это мое. Те игры были моими первыми, которые я вел со стадиона. Хотя некоторые меня критиковали, даже начальство говорило, что так комментировать нельзя, но я к этим словам не очень прислушивался, поскольку знал, какой отклик это находит у болельщиков.
Интересно, что о тех матчах я мало, что помню. Даже не скажу вам, в каком порядке динамовцы забивали голы «Барселоне» на «Камп Ноу». Помню, что в Киеве счет открыл Ребров потрясающим ударом в ближний верхний угол.
— Вы еще закричали: «Вот он, наш ответ голландцам за 1988 год»!»
— Видите, а я этого не помню. В памяти отложилось ощущение невероятного впечатления от игры «Динамо». Выносим саму «Барселону»! Кто такое мог предположить?!!
Что же касается полуфинального матча два года спустя в Мюнхене, то конечно те впечатления остались тоже на всю жизнь. Особенно запомнились две вещи: переводчик, который говорил по-украински и по-немецки, но совершенно не понимали по-русски. Притом, что я украинский очень хорошо понимаю. Например, когда я работал на Евро-2012, даже Гарри Поттера читал в украинском переводе (это к слову). Так вот, мои вопросы на русском языке ему были непонятны, а его ответы на украинском были понятны мне.
И второе, думал, что меня украинские болельщики «Динамо» возненавидят, когда перед самым решающим голом Баслера, я выкрикнул: «Бей!». Он пробил и попал. Тут как раз хочется вернуться к тому, о чем мы уже говорили: сказать, что я болею за «Динамо» нельзя. Видите, как в решающий момент подвел (улыбается).
Ну ничего, потом выяснилось, что никто ничего не заметил, и я понял, что это никак не скажется на моей журналистской и комментаторской карьере.
— Вы никогда не задумывались, почему нашим (употреблю и я это слово, применительно к московскому «Спартаку») командам за четыре раза попадания в полуфинал так и не удалось выйти в финал Кубка (Лиги чемпионов)? Против «Баварии» ведь все же, казалось, было наших в руках...
— А почему вы считаете, что на все эти случаи должна быть какая-то одна общая причина? У каждого матча своя история. Если брать, например, «Спартак», то, накануне полуфинального матча против «Марселя», команда полетела в коммерческий тур в Японию. Сейчас вряд ли можно себе представить подобное.
Что же касается поражения от «Баварии», то я разговаривал о нем с Андреем Шевченко. Раньше мы с ним дружили и очень часто общались. Потом общение как-то сошло на нет, но не в этом дело. Андрей тогда высказал мысль о том, что реально у той команды было всего 12-13 футболистов, которые были реально готовы противостоять игрокам калибра той же «Баварии», а потеря одного из них оказывается фатальной. То, что называется: «глубина состава».
— Вы встречались с Лобановским. Какое он произвел на вас впечатление? Каким показался человеком?
— Мы встретились на базе «Динамо» в Конча-Заспе. Беседа проходила в маленькой комнатке, Лобановский сидел перед нами на кожаном диване.
Что вам сказать? Одно слово: погружение. Конечно, это была не беседа, а лекция. Я смог задать лишь пять-шесть вопросов, причем скорее уточняющего характера. Лобановский выглядел человеком, не приемлющим возражений, но готовым объяснять. Собственно говоря, что я мог ему возразить? После этой встречи я понял, что главное, на чем основана его работа — умение убеждать.
Еще одна памятная встреча произошла перед одним из матчей Лиги чемпионов, когда мы встретились с Лобановским вместе с моим коллегой Владимиром Никитовичем Маслаченко. Маслаченко старше Лобановского, и у них еще со времен совместных выступлений сложились какие-то свои отношения.
Надо было видеть эту сцену. Владимир Никитович — в модной куртке, шляпе, обмотанном шарфе и Валерий Васильевич в спортивном костюме, уже достаточно плохо выглядевший. После дружеских приветствий с «подколками», Маслаченко сказал: «Валера, а ты вообще не изменился», на что Лобановский ответил: «И ты Володя тоже». Тут Маслаченко подумал, что Лобановский сделает комплимент его внешнему виду и форме, но Валерий Васильевич добавил: «Все также ничего не понимаешь в футболе». Сказало это было в такой доброй и дружественной атмосфере, что никакого намека на обиду быть не могло.
— Как вы думаете, если говорить об принципах Лобановского, его понимании футбола, это уже история или его наследие актуально до сих пор?
— Очень тяжело ответить на этот вопрос. Конечно, все совершенствуется. Сейчас очень тяжело сказать, что, вот, мол, эта команда играет в таком стиле, а эта в другом. Вся информация доступна. Если сегодня условный Гвардиола что-то придумал и использовал на тренировках, завтра это будет достоянием всех интересующихся и, естественно, начнет применяться где-то еще. В футболе пропала индивидуальность. Мы уже говорим не о какой-то школе, а о том, как одно или другое направление применяется в той или иной команде.
Как мы уже говорили, методы и подходы, которыми работал Лобановский сейчас просто не применимы. Они остались в прошлом. Проблема клубов, которые были зависимы от тренера-легенды в том, что они не знают, что делать с этим наследием, как его использовать. Точно также и московский «Спартак» продолжает лихорадить, после ухода Романцева, хотя там проблема, скорее в менеджменте...
Мне тяжело что-то сказать о нынешнем «Динамо», потому что я давно его не видел. Но, мне кажется, что сейчас выбор направления, выбор тех, кто это направление задаст — огромен. Необязательно держаться за прошлое и мыслить только в одну сторону. Мир открыт для того, чтобы, в частности, найти тренера, который будет подходить под стратегию клуба. Этим и отличается нынешнее время, от того, в котором работал Лобановский, когда тренеров назначали сверху.
Артем ЖОЛКОВСКИЙ
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Комментариев пока нет. Стань первым!