Дэви Аркадьев: «Современный Блохин — это Мбаппе, а Лобановский — Гвардиола»

Дэви Аркадьев — человек-эпоха. На протяжении многих десятилетий он был фактически летописцем киевского «Динамо», и многие его книги переиздаются до сих пор. Именно он в соавторстве с Олегом Блохиным готовил две его автобиографии — «Право на гол» и «Футбол на всю жизнь» и не одно десятилетие писал книги о легендах «Динамо», когда их еще и не называли легендами.

А еще Дэви Аркадьев — один из примеров того, как надо встречать благородные седины. Ему 88 лет, но для своего личного ютуб-канала он делает контент активнее, чем большинство молодых коллег. Он помнит чемпионства «Динамо» не то что при Лобановском, а еще при Маслове и Соловьеве — но не потерял интерес к клубу своей жизни, даже когда клуб выпал из борьбы за топ-3 в чемпионате Украины.

Несмотря на разницу во времени (Дэви с 1992 года живет в Филадельфии) и более чем серьезный возраст, он на протяжении многих десятилетий внимательно отслеживает события в европейском спорте и комментирует их с каким-то уникальным пониманием темы. Лично для меня большая честь — поговорить с этим человеком.

— Дэви Аркадьевич, у вас сейчас утро — расскажите, как прошел ваш вчерашний день.

— Вчерашний день, слава Богу, прошел в работе — к которой я отношу снятие видеоконтента для YouTube, написание текстов для своего блога.

— Как вам последний чемпионат мира? Кто больше всего впечатлил?

— Ну, меня не впечатлил никто, но я вам могу сказать, что я был рад победе аргентинцев. И команды, и Месси персонально. Мои единомышленники, которые отдавали симпатии Месси, они были со мной согласны, что, конечно же, кроме того, что он гений футбола, он насколько можно судить, нормальный человек, хороший семьянин, в меру скромный. А на поле, конечно, он понимает, что футбол это командная игра — понимает это с твоими действиями, естественно.

При этом я стараюсь подниматься, так сказать, «над схваткой», быть беспристрастным.

— Какой из современных форвардов вам больше всего напоминает по стилю игры Олега Блохина?

— Ой, это трудный вопрос, потому что Олег Блохин в этом отношении, на мой взгляд, какой-то уникум, кстати, и Васильевич о нем так отзывался, что когда он смог перестроить себя, свою футбольную, так сказать, психику и свое футбольное состояние. Когда Базилевич и Лобановский в 1974 году начали работать с командой, то Блохину было перестроиться очень трудно — но смог!

Но я бы назвал, наверное, если вы хотите какую-то близость, Мбаппе. Он чем-то напоминает: сам может пройти троих, а может, и сам завершить.

— Достаточно самого поверхностного знакомства с Олегом Блохиным, чтобы понять: он человек, скажем так, сложный. Расскажите, как вы написали в соавторстве с ним «Право на гол» и «Футбол на всю жизнь»?

— С первых наших вот таких встреч, когда мы решили, что мы делаем совместную книгу в соавторстве, я от Олега мог услышать, что, мол «Аркадьевич, ну что я там буду делать». Поэтому, когда касалось даже оплаты, говорил, что ему хватит пяти процентов, если всю книгу напишут без него.

Я говорю: «Олег, мне это видится совсем иначе, мне это видится как полноценное соавторство. Иначе я за это даже браться не буду. Вот мне видится, что мы с вами всерьез . Я понимаю, что вы ручку в руки брать не будете, но вот у меня диктофон, под телефонный разговор я понимаю, что вы прилетели, допустим, откуда-то — и спать не хочется . А вы мне не стесняйтесь, звоните, я подключаю свой диктофон — и мы с вами разговариваем, я вас спрашиваю, вы мне рассказываете . Соавторство тогда есть, когда там »вы" , а не «за вас».

И он, знаете, step by step, как говорится... Ему это я чувствовал, даже понравилось, и он мог вот прилететь позвонить, мы с ним несколько часов могли разговаривать, потом я задавал новые вопросы, если они рождались. И вот так, шаг за шагом... И манера, если вы видели и посмотрите, там есть, значит, „от первого лица“. Там Олег Блохин говорит то, что мне не придумать, то, о чем узнать, так сказать, без него, но это изложено и есть даже дополнения.

Вот такая работа велась, и вот так рождались и следующие две книжки.

— Давайте продолжим погружаться в далекое прошлое. Расскажите, когда и при каких обстоятельствах вы впервые написали строки о киевском „Динамо“.

— Мой отец был боксером и тренером по боксу (Аркадий Бакман — чемпион СССР по боксу 1939 года, позже участвовал во Второй мировой войне — прим.ред.), и я 8 лет проработал тренером одесского боксерского клуба „Спартак“. Футбол не уважал, но в 1965-м меня пригласила газета „Комсомольское знамя“. Кстати, тогда мне пришлось взять псевдоним: еврею при том антисемитизме было сложно попасть в штат советской газеты.

Ей давали интервью такие люди, как Ошенков (тренер, выигравший первые трофеи для „Динамо“ и «Шахтера»), Идзковский(первый легендарный вратарь „Динамо“, — прим.ред.) — и вот тогда я начал знакомиться с личностями „Динамо“.

— При каких обстоятельствах вы познакомились с Валерием Лобановским?

— С Валерием Лобановским я познакомился в 1965-м, когда он играл за одесский „Черноморец“. И тренировал „Черноморец“ в то время Юрий Николаевич Войнов, с которым я уже был хорошо знаком.

(Юрий Войнов — чемпион Европы-1960 как футболист, единственный представитель украинского клуба в той команде. В „Черноморце“ он начал карьеру как главный тренер, но до того момента он пять лет отыграл в „Динамо“ вместе с Лобановским — и, соответственно, Валерий приехал доигрывать к очень хорошо знакомому тренеру, — прим.ред.)

И я попросил Войнова, чтобы он свел меня с Лобановским — прямо на стадионе „Черноморец“, который для меня, в общем-то, родной, потому что там боксерская площадка была. Вот мы встретились с ним, и я спрашиваю его.

Вопросы задаю ему ну, такие, понимаете, на мой взгляд, полного дилетанта, а не журналиста, который пишет о футболе. Вот, например, сколько на одесских улицах выжимаете на своей „Волге“ — такого уровня... Короче говоря, вот это после этого разговора он говорит: мы сейчас уезжаем, улетаем на сборы — и у меня к вам просьба. Вы, когда сделаете свое дело, напечатаете, пришлите мне, чтобы я, если что-то посмотрел что-то, может, исправил... Он же интеллигентный человек, он понимает, но он мне фактически — я это понимаю только сейчас — сказал, чтобы не вышла эта чушь, так сказать, сколько он выжимает на Волге по улицам.

Прислал ему то, что насочиняю — и получаю от него письмо с исправлениями некоторыми, но с такой припиской: „Все как договорились, внес справки, но я не буду возражать, если это интервью вообще не появится“. Я подумал и написал ему — тогда еще даже не перезванивались — слова благодарности. Но интервью так нигде и не опубликовал.

Когда он тренировал „Днепр“, он позвал меня в свободный день на праздник дома. И когда водка была разлита по стаканам, и я помню, он мне налил — и говорит: Дэви, давай уже на „ты“. Я говорю: „Из уважения к вам и чтобы у нас остались нормальные отношения, я все-таки буду продолжать на «вы“, Валерий Васильевич».

— Еще 50 лет назад Лобановский говорил: «времена надинтуиции тренера прошли. Спорт — точная наука, а тренер — разносторонний ученый». Вам не кажется, что современное «Динамо», безмерно уважая Мэтра на словах, предает его принципы на деле? Есть инсайды, что соперников из чемпионата Украины клуб не изучает вообще, тогда как в семидесятые ради того, чтобы ловить иностранные трансляции, клуб тренеров на самую границу в Ужгород командовал.

— К сожалению, на то, о чем вы говорите, я могу только сказать: «Вы правы». Визуально наблюдая за игрой нынешнего «Динамо», не видишь тех наработок, которые обкатывались благодаря заложенной ме-то-до-ло-ги-и Базилевича, Зеленцова и Лобановского.

Кстати, Сергей Балтача, который мечтает о такой академии, вот он понимает, что он хочет это сохранить, вот это наследие, потому что он на себе это. Он уже 33 года в Лондоне работает в своей профессии, работает успешно — на матч, который был в апреле на «Уэмбли», он был приглашен в королевскую ложу, настолько его уважают.

Работая в английском футболе (Балтача с 2001-го года, за исключением перерыва в 2008−12 гг. на «Челси», работает в академии «Чарльтона»,— прим.ред.) — и он видит, что это дает результат. Он очень хочет основать в Лондоне свою академию, и мы с ним решили ее назвать «Украинская международная академия футбола имени Валерия Лобановского». Когда он ездил в главную итальянскую тренерскую школу «Коверчиано», он слышал от многих тренеров слова благодарности Лобановскому. Он там читал лекции многим нынешним европейским топ-тренерам, и они запомнились тогда.

Это наследие, о котором не устаю говорить, оно, к большому сожалению, где угодно, но только не в родном клубе.

— Те самые конспекты Лобановского, о которых говорило двузначное количество тренеров «Динамо», когда-то в физическом виде вообще существовали? Он что-то записывал, доверял какие-то тексты после этого кому-то из ассистентов и игроков?

— Я на эту тему никогда не говорил, но, видимо, что-то прояснить надо. В годы, когда начинал свою тренерскую деятельность Васильевич, любой тренер, который приходит проводить тренировку — у него должен быть на эту тренировку конспект.

Еще когда я тренировал сборную Одесской области, готовились там к чемпионату Украины, пришли из спорткомитета с проверкой — и сразу вежливо, с улыбкой: «Можно конспект тренировки?». Поэтому тренер, когда шел на тренировку, готовил конспект, но все это было не подробнее какого-то, знаете, плана проспекта.

Раз, два, три — разминка, основная часть, заключительная часть — ты должен был иметь конспект тренировки. Вот так же должны были иметь конспект тренировки и футбольные тренеры, которые работают, тем более, в высшей лиге. Но это абсолютно несерьезно в контексте наследования его принципов. И конспектов Лобановского как таковых я собственными глазами никогда не видел.

— Какой современный тренер по стилю больше всего похож на Лобановского?

— Гвардиола.

— Как вы оцениваете Валерия Васильевича в контексте его недостатков? Смог бы он реализовать себя в спорте без договорных матчей, о которых сейчас говорят как о факте?

— О них мы с ним говорили, говорили, так сказать, откровенно, и были такие вещи... Я, например, был свидетелем матча, когда он тренировал «Днепр», когда матч «сплавили» его игроки команды, которые были серьезно мотивированы, мягко говоря.

(Речь идет об окончании сезона 1969 года, когда «Днепр», выиграв свою группу первой лиги, в финальном турнире довольно неожиданно уступил Спартаку из Орджоникидзе. Мечты о высшей лизе пришлось отложить на два года, — прим.ред.)

У меня в одной из книг описан момент: когда мы улетали из Симферополя, погода была нелетная, и мы тогда всю ночь провели за одним столиком. Он к своей чашке кофе так не прикоснулся, проговорили много часов... Я говорю: вы не могли это знать?

Он это понимал — и он этого, конечно, не отрицал, но в этих разговорах он показывал, что этого невозможно избежать. Причем вы понимаете, вот здесь у Лобановского это была действительно позиция, я его понимал, и в этом ему было обидно, что вот начали вешать на него, что якобы он родоначальник этих «договорняков», вот в чем дело.

— Дэви Аркадьевич, вы один из немногих людей, которые могут со знанием дела ответить на сакраментальный вопрос. Кто лучший в истории: Пеле, Марадона, Месси — или, может быть, Роналду?

— Боюсь даже назвать.

— Кто из аргентинских тренеров-чемпионов: Менотти, Билардо или Скалони?

— Мне больше нравилась команда Менотти.

— Эрнст Хаппель или Анчелотти?

— Анчелотти.

— Мигель Муньос или Зинедин Зидан?

— Зидан.

— Тогда Анчелотти или Зидан?

— Зидан.

— Зидан или Лобановский?

— Лобановский.

Виталий Пасичный