В четверг, 18 февраля, в гостях у Спорт.ua побывал тренер молодежной сборной Украины по футболу Александр Головко. Он оценил соперников украинских клубов в еврокубках, рассказал о том, какие футболисты нужно его команде, о проблемах, с которыми сталкивается сборная, и многом другом.
Александр Головко— Очень сложно сейчас будет. Я в некотором роде могу понять Сергея Ивановича, когда он говорил, что у него в обойме должно было быть четыре возрастных группы: 1994-1997 годы. Они все играют по своим турнирам, команда 1995 года была на чемпионате мира, когда 1996 года была на чемпионате Европы. Как и любой тренер, он должен это учитывать. А результат — на первом месте, как всегда.
— Вы когда пришли, сразу были поставлены задачи выйти из группы, несмотря ни на что...
— Давайте представим: мы придем и будем говорить, что наша задача готовиться дальше. Нет, задача сборной — ближайшая игра должна быть выиграна, на всех уровнях. Мы являемся определенным лицом государства. Если ты куда-то едешь, ты являешься частью страны, у тебя есть гимн, флаг. На первом месте стоит результат. Когда ты ставишь задачу выхода на Евро-2017, ты реально осознаешь: если задачу ставить не будешь — нет смысла работать. Теоретические шансы есть. Нам нужно выигрывать игры. Первая серьезная игра — с Македонией — состоится 27 мая. После нее мы сможем говорить, в зависимости от результата, какую сборную мы будем строить.
— В первом круге главная проигранная игра — Исландии дома?
— Главная проигранная игра — любая. На отборе, где выходит команда с первого места и вторая команда — лучшая из четырех, там любое поражение главное. Потому груз ответственности был и на игроках, и на тренерском штабе. Поражения — это часть работы. Так получилось.
— Вам удалось уже посмотреть на часть своих игроков на Antalya Cup. Вы говорили, что некоторым игрокам в принципе не место в этой команде...
— Январский сбор — тестирующий. Любой игрок футбольной или хоккейной команды — это человек с характером, боец. Когда тяжело, нужно себя доставать, бороться. Тем более у тебя герб на груди, ты выступаешь за страну. Когда игрок говорит, что сейчас январь, что у него есть в клубе какие-то задачи — я этого как тренер не понимаю. Я как руководитель создаю определенную культуру отношения к работе, в первую очередь. Я требую это от себя, от своих помощников. Естественно, я это буду требовать от футболистов. Это люди, которые понимают, чего я хочу. Другого пути просто нет — нужно, чтобы было так, как хотят тренеры, а не футболисты, если им доверили на этом этапе. То есть они должны соответствовать этим критериям. По разным причинам в январе половина ребят не была готова, тем более в жестком режиме — за 11 дней 6 игр. Здесь включался характер и было сразу видно, кто сдает. Некоторые пытаются привнести лидерские качества, и не только на поле, но и в быту. И знакомства. Мы познакомились с теми ребятами, со многими из которых на определенном этапе уже не будем встречаться, потому что возрастная группа 1994-1995 годов с чемпионата Европы следующего года заканчивает выступления в молодежной команде. Хочешь-не хочешь — мне нужно обращать внимание на ребят 1996-1997 годов рождения. Был посыл от руководителя комитета — стоит задача выхода на Олимпиаду-2020. Но без сегодняшних побед я через полгода могу и не мечтать ни о какой Олимпиаде. Я тренер, я прекрасно понимаю, что мы работаем именно в таких циклах, где нужно выигрывать.
— Костяка не было. Ребята были на сборах со своими командами, у кого-то вообще был чемпионат, как у Юрченко...
— Тем и интересен этот сбор, что он является в какой-то мере тестирующим, в условиях недоподготовленности, где нужно показывать себя с той стороны, которая нужна для спорта. У кого-то получилось, у кого-то — нет. Ярлыки не ставлю. На этом этапе есть ребята, которые не оправдали то, что мы им предъявляем в плане игры. Не как люди. Я их всех люблю как людей. Любой тренер без пацанов — никто. Поэтому в этом плане всегда все будет отлично. Но именно критерии работы мы требуем. Кто соответствует — добро пожаловать. Сейчас была проблема в том, что те ребята, на которых можно будет рассчитывать в большей степени, это и 1994-1995 годы (может, несколько человек) и основная группа 1996-1997 годы. Но есть сроки УЕФА, в январе клубы не имеют права отпускать футболистов. Спасибо, что отпустили этих. Это в первую очередь команды Первой лиги, дубля. Кто-то не поехал на сборы, тот же Беседин, Кузык. Это люди, которые находились без сборов, их нужно было в тонус вводить. Надеюсь, что 20 марта мы соберемся тем составом, который хотим видеть. Без игроков 1997 года рождения, там есть тоже группа интересных, перспективных ребят. Они играют в элит-раунде и будут бороться за выход на чемпионат Европы. То есть они к нам подключатся уже после марта.
— Без игровой практики капитан сборной Владлен Юрченко...
— Это проблема.
— Будет ли на переправе меняться капитан?
— Я не могу сейчас об этом говорить, тем более, не зная Владлена лично. Для чего я его вызывал в первую очередь? Это капитан команды, человек, который управляет командой изнутри, я это прекрасно понимаю. Потому был запрос, я хотел его увидеть, поговорить с ним. Но его не отпустил клуб, это его право, хотя практики у него там особой нет. Здесь у него была бы хоть какая-то практика. Мы определились бы с тем, что его слушают ребята. Мне нужно было «пощупать» команду, его не отпустили, поэтому я не могу ни о чем говорить. Он однозначно будет в списке на вызов на этот сбор, он приезжает. Мне сейчас в каком плане легче? Раньше, если в U-17, U-19 мальчик даже не играет — ты ему даешь шанс. Есть турниры, где не такие серьезные задачи стоят, где можно попробовать, накатать что-то. Сейчас все очень жестко: 20-21-го собираешься — 24-го игра. То есть ты либо в тонусе, либо ты не приезжаешь. Это то, о чем говорит Михаил Иванович Фоменко. Для него есть главный критерий — твоя игровая практика на высоком уровне.
— Сергей Иванович Ковалец говорил, что главное — подготовка кадров к национальной сборной и игра с душой. Вы говорите, что вы — лицо страны, должны побеждать. Из этой команды вы выделяете игроков, которые могут выступать в национальной сборной?
— Та задача, которую объявил Сергей Иванович — ключевая. Все делается для вершины айсберга — первой команды страны. Но, если они не будут здесь выполнять условия, которые нужны для этой возрастной группы — не играть в современный футбол — они не смогут автоматически переходить туда. То есть даже уровень Премьер-лиги не позволяет сейчас футболистам расти до молодежной сборной команды, чтобы они выступали на уровне выхода на чемпионаты Европы. Люди должны это понимать. Когда футболисты приезжают на какие-то турниры, они сталкиваются с такими условиями, когда идет постоянный прессинг, давление со стороны трибун, со стороны судей. Для них это является шоком. Это элемент подготовки для будущих вещей. Но, если мы будем приезжать и не выигрывать ничего — какая это подготовка? Чувство победителей должно быть. Почему есть вопрос по ребятам 1995 года, которые по разным причинам не привлекались в молодежную сборную? Подходили-не подходили — это такое дело. Но у этих пацанов есть внутреннее состояние побед, они знают, что такое выигрывать на европейском уровне. Не на уровне чемпионата Украины, Первой лиги, а именно на европейском уровне. Это нигде не купишь. И отказываться от них просто нельзя даже по этой причине. При том, что они когда-то чего-то добивались, у них это уже внутри это есть, они это чувствуют, с ними интересно. Так же с ребятами 1996 года, они чувствуют, за их спинами два чемпионата Европы. Хочешь-не хочешь, но на этом нужно настаивать. Но они должны расти в клубах. А для того, чтобы они росли в клубах — мы лучших к себе берем, создаем им хорошие условия для тренировочного процесса, обеспечиваем их конкурентной средой работы, в которой они находятся. Там уже зависит все от них.
— Как вам сейчас быть, когда некоторые ребята уже понимают, что они — официальные кандидаты в национальную сборную. Саша Зинченко, говорят, что с вашей подачи, дебютировал за национальную команду. Витя Коваленко...
— Это здорово.
— Как теперь им объяснить, что нужно выкладываться на полную?
— Это наша работа, мы за это получаем деньги. Для этого есть определенное образование, в том числе педагогическое, когда разговариваешь с человеком, объясняешь ему мотивационные вещи. Для этого тренерский штаб много работает. У нас в тренерском штабе 12 человек, включая доктора, массажиста. Но он пришел к доктору — доктор сказал ему важную вещь. Он пришел на массаж — массажист ему нужную вещь сказал. Это вопрос до поля. Наша задача — перед матчем что-то сделать. Если он приехал в плохом состоянии, мне за три дня нужно убрать все ненужное из его головы, если его не вызвали в первую команду, он переживает, но сейчас он мне интересен. Если он не приезжает с головой работать — он мне не нужен здесь. Пусть он лучше едет домой, это будет лучше и для него, и для меня. Я сейчас могу сказать на опыте, что выступления на чемпионате Европы в Греции, когда ребята — Беседин, Коваленко и Лучкевич — с чемпионата мира приехали в Грецию, интересная была ситуация. Я осознаю, что люди приедут пустыми. Тяжело за две недели участвовать в масштабных мероприятиях. И не взять я их не мог, потому что они на самом деле лучшие, и не знаешь, использовать их или нет. Это чемпионат Европы, там должны быть все готовы на 150%. Если футболиста вызывают в первую команду и он по каким-то причинам не попадает, я буду добиваться того, чтобы для него молодежка не была ссылкой. Это не штрафбат, если тебя вверх отдали. Хотя такое часто бывало. Я как футболист не был ни в одной сборной, поэтому не знаю. Так получилось, что я сразу попал в первую команду. Хотя сейчас я все этапы прошел как тренер. Проходил такое: футболиста вызывали в первую команду, а потом возвращали назад — он приходил и валял дурака. Это большая проблема. Я пытаюсь, чтобы мы уважали себя и институт сборных команд. «Может, я не приеду» — это убирается. Тогда лучше вообще не ехать. Это молодые люди, они могут ошибаться. Тренеры понимают, что такое управление. Если им дать слабинку — они сядут на шею. Мы это должны чувствовать. И футболисты должны понимать, что сборная команда на любом уровне — это вершина их карьеры на сегодня. Не клубный футбол. О футболисте всегда судят по выступлениям за сборную команду, это они должны знать.
— Вызов Зинченко в национальную сборную — действительно ваша инициатива была?
— Зинченко попал в состав тех ребят по итогам чемпионата Европы как лучший и перспективный футболист Европы. Человек уехал с оккупированной территории. Он проявил себя как мужик. Он был без футбола больше года, то есть человек потерян вообще — и тут какими-то усилиями находим его, убеждаем его агентов, что здесь безопасно. Я брал на себя ответственность, которую мог взять, потому что он мне нужен здесь. Это игрок, который на этом этапе решал большие задачи. Группа людей — Беседин, Коваленко и Лучкевич — ушли к Петракову, и опорных полузащитников, которые решают задачу выхода на чемпионат Европы, у меня просто нет. Он должен быть здесь. Он должен был приезжать не в Украину, а за границу, чтобы здесь на границе не было никаких вопросов, потому что время сами знаете, какое было. У нас было собрание, мы нашим коллективом признали его лучшим футболистом на этом этапе. У меня состоялся разговор с нашим руководителем, которому я сказал, что мы его можем потерять. Люди, наверное, опытнее меня, донесли каким-то образом до главного тренера сборной, что этот футболист должен играть за сборную Украины. При играх за молодежную сборную он не считается игроком украинской команды, его можно использовать. Потенциально можем потерять хороших футболистов. Почему я говорю «потенциально»? Потому что я работаю с молодыми футболистами. Сегодня они могут быть хорошими, а завтра нет, по разным причинам.
— В последних интервью генеральный директор «Уфы» говорил, что Зинченко — чуть ли не самый раскрученный футболист команды. И тут сразу появляются слухи от его агента, якобы и «Рома», «Боруссия» (Дортмунд)...
— Каждый должен заниматься своим делом.
— У Саши «звезды» не будет?
— У Саши «звезды» не будет, мне кажется. Он уже, куда надо, окунулся, и в хорошем, и в плохом смысле. Он почувствовал, что это такое, при том, что он молодой парень, ему всего 20 лет. Но то, что у него футбольные мозги — это однозначно. Его понимание футбола нужно для молодежки 100%. Если Вы спросите, кого я вызову в молодежку, то его вызову. Пригодится ли он Михаилу Ивановичу — это вопрос больше к тренеру сборной команды. Хочешь-не хочешь, но после чемпионата Европы нужно омолаживаться, в том числе и в опорной зоне в первой команде, там возрастная группа хорошая. Михаил Иванович, как и любой тренер, зависим от футболистов, которые есть на данном этапе. По большому счету, все могут создать сборную, любую. Разве что в U-15, U-16 не сможете, потому что там нужно больше народу посмотреть. А любую молодежную сборную вы соберете, дадите тренера — и он будет добиваться результатов. Так что мы зависимы в какой-то степени.
— Сергей Иванович говорил о том, что чуть ли не главная проблема, как и в национальной сборной — нехватка качественных нападающих. У нас Безбородько, Гринь, оба в «Ильичевце», первой лиге...
— Вот и качественные нападающие. Это я к чему говорю? Никого не критикуя и никого не вознося, мы говорим о том, что наши качественные нападающие играют в Первой лиге в сегодняшнем чемпионате Украины. У меня вопросов больше нет. То есть качественный нападающий сегодняшнего чемпионата Украины — это 100% Высшая лига. Это фундамент. То есть в Первой лиге качественных нападающих для фундамента сборной команды очень мало. В понимании того, что требует современный футбол на уровне задач попаданий на чемпионаты Европы. В сборных на всех уровнях мы занимаемся селекцией, мы выбираем лучших. Мы не занимаемся отбором, не пытаемся попробовать. Селекция жесткая, они должны быть к этому готовы. Мы, получается, выбираем из того, что есть. А есть в Первой лиге, это достаточно качественные матчи, но не все и не на таком должном уровне — мало именно скоростно-силовых вещей. Я почему говорю о борьбе? Потому что это ключевой момент в спорте. То есть без характера там нечего делать. А вот проявить характер в Премьер-лиге есть большие шансы. При том, что и там, и там играют в футбол, который для этих лиг является хорошим. Но, когда ребята попадают в условия жесткой конкуренции, жесткого прессинга в ограничении по времени, по пространству и тактических нововведний или задач со стороны соперника — то здесь у многих возникает апатия. Когда говоришь, что надо перекрывать, иногда на тебя смотрят — и ты понимаешь, что он об этом первый раз слышит от тренера сборной команды. Либо он поворачивается и говорит, что он этого не делает. Я говорю: «Ты этого не делал, но здесь это надо делать». Это и называется знакомство, тренировочный процесс, хотя его очень мало. Есть определенные нюансы, о которых можно рассказывать долго.
— Вопрос от читателя. В январском спарринге с Азербайджаном в наши ворота судья поставил «левый» пенальти, спутав голову защитника с его рукой. В принципе никто из ребят не спорил. Это была ваша установка — не общаться с судьей?
— В конце каждой тренировки тренер любой команды говорит на установке: мы должны быть сильнее, в том числе судей. Судьи — это часть футбола. Ничего, кроме желтой карточки и пропуска следующей игры, не будет. Ты подводишь команду. Просто закрываются рты. Если идет банальный базар — ты этого футболиста меняешь и применяешь какие-то санкции. Это и есть дисциплина, она должна быть. Здесь нет таких моментов, как хочу или не хочу.
— В молодежной сборной сейчас есть психолог?
— Есть. Но нельзя говорить так: если есть психолог — значит, все хорошо. Есть решение задач. Чем задача сложнее — тем круг людей, которые должны подготовить футболистов к игре, должен быть именно общий. Футболист должен подойти с пустой, чистой, спокойной от быта и всяких проблем молодости головой к игре. Этим занимаются все, в том числе и Александр Романович Гринь, который является психологом. Я заканчивал Институт физкультуры на кафедре психологии. Когда я с ним встречался в институте, он был руководителем моей дипломной работы, мне всегда было интересно управление. В футболе более-менее понятно, я прошел это. А как управлять людьми в плане того, чтобы они хотели играть в футбол без меня, это было интересно. Сначала были всякие и тестирования, и общекомандные понятия. Но я понимаю, что то понятие, в котором нужен психолог, нужен больше для подготовки до матча. Все, что мешает, должно уйти. Любая психологическая подготовка — такая же, как и функциональная подготовка.
— Как с неокрепшими футболистами?
— Наоборот, с ними легче. Да, сначала это смех, но потом многие из них впервые оказываются сами собой в эти моменты. Используются специальные программы, где футболист может окунуться в аутогенную тренировку — и пойти подумать не о том, что вокруг, а о том, кто он такой и для чего он здесь. Самое интересное, что некоторые сами потом идут к Александру Романовичу и просят его что-то сделать. Это помогает им даже после игры. Тем более мы в жестком режиме работаем, восстановиться через день тоже требует сил. Потом есть определенные методики и тактики, которые позволяют за счет определенного тестирования дать мне какие-то направляющие для конкретного матча, потому что не все футболист сможет показать и я могу увидеть на футбольном поле. Если футболист говорит, что он готов к игре — есть определенные методы. В день игры утром он говорит, что готов, но организм его не готов. Мы пытаемся это учитывать. Если есть эти показатели — мы знаем, что есть большая вероятность желтой или красной карточки, если будет агрессия, или этого мальчика хватит минут на 40, нужно готовить под него замену. Мы используем экспресс-методы, которые пока работают. Почему работают? Потому что я хочу это использовать. Почему они не будут работать в других командах? Считается, зачем оно надо, тренер должен быть сам психологом, как все говорят. Но это не проблема. Тренер не должен быть психологом. Тренер должен быть тренером. Он должен быть специалистом, который разбирается во многих областях и до свистка все сделать для того, чтобы его 11 человек вышли и играли в футбол. Давайте дворников позовем. Пусть они правильно подметают — и будем выигрывать. Все направлено на результат.
— Вопрос от читателя. Молодежная сборная Украины играла с Косово. Азербайджан не играл с Косово. Почему Федерация футбола не настояла на том, чтобы сборная Украины тоже не играла с Косово, поскольку сейчас такая ситуация сложилась в стране?
— Я в политике не очень разбираюсь, потому отвечать на этот вопрос не буду. У нас сразу возник этот вопрос. Обязательно был звонок в федерацию, выясняли на уровне УЕФА. Насколько я понимаю, заявка на вступление уже есть, в том числе и в ЕС, и в футбольные союзы. Насколько я пол, Косово всего лишь два или три государства не признали. Две большие разницы. Нам из федерации приходит указание, в котором указывается, нужно это или нет.
— То есть отмашка была?
— Конечно. В этой ситуации я на себя ответственность не беру. Любая произвольная вещь сейчас: поднятая футболка — с одной стороны, бравада. А с другой стороны, повлечет за собой последствия, и не только для клуба, но и дальше, в том числе для федерации. Так что любые вопросы, где 50/50 — это только с согласия высшего руководства, которое дает добро. Потому что там идет целая цепочка: созвоны с УЕФА, на каком основании. Значит, есть бумаги, которые подтверждают, что Косово через какое-то время будет переходить на тот путь, на который кто-то дал добро. В принципе, вот и вся политика.
— Насколько Вы удивились назначению Андрея Шевченко в штаб национальной сборной Украины? Многие говорили, что несколько странно прошло это назначение. Александр Анатольевич Заваров говорил, что с ним даже не обсуждали новый контракт, все было автоматически. Как Вам кажется, насколько Андрей Шевченко нужен сборной команде Украины? Человек без практики, но с именем...
— Для того, чтобы человек чего-то добивался, он должен в эту среду окунуться. Ничто не учит лучше, чем тренировочный процесс: ни лицензии, ни образование, ничего. Находится рядом человек, который за все отвечает — главный тренер. И тебя помещают в ту среду, где ты можешь сразу от футболиста перейти к тренеру. Хороший пример Зидана, когда он работал с детской школой, помощником и все остальное. Здесь логично было. Все понимают, почему Андрей. Он — личность. Таких у нас три человека: Беланов, Блохин и Шевченко — лучшие футболисты Европы. Это имидж однозначно, маркетинг. Это новые знания, новые возможности. Современный руководитель, в том числе Федерации футбола, прекрасно это все понимает, это мощный шаг, при том, что Андрей — помощник. И он объяснил, для чего: все, что есть у него как футболиста, когда он был у Валерия Васильевича Лобановского, у Моуринью, у Анчелотти, он может сделать так, как он это видит, и насколько ему позволят сейчас старшие товарищи — Михаил Иванович и Онищенко — применять свои знания. Это просто работа. Никто не представлял моих помощников. Почему, например, Василий Кардаш заслуживает меньше внимания, чем Андрей Шевченко? Василий просто играл в чемпионате Украины, но он такой же работник, как и все остальные. Я мог о нем хорошее сказать, он тоже мог сказать, что преподнесет что-то. Но есть человеческий фактор, когда есть звезда и мы все с этим согласны. На самом деле согласны, Андрей — великий футболист, великий человек. Сейчас просто новый этап. И мы хотим, чтобы у него действительно получилось. Четыре года он был в отпуске. Хватит отдыхать, давай работать. (Улыбается)
— Вы привели пример Зидана, который тренировал и детскую команду «Реала», и молодежную. У Андрея Николаевича вообще нет опыта. Он был на практике и в «Челси», и в «Милане»...
— Вы лучше всего знаете, у кого есть такой же опыт, как и у Андрея. Кто-то так начинал работать из бывших качественных футболистов не в Украине? И кто-то чего-то добивался или не добивался? Возьмите яркие фамилии и посмотрите, кто из них начинал работать сразу.
— Мне почему-то сразу Индзаги вспоминается, который провалился с «Миланом»...
— При всем уважении к Индзаги, он — не Шевченко. Это разные футболисты. Индзаги — один из футболистов Италии, хороший футболист. А Шевченко — это бренд. Поэтому здесь даже нельзя сравнивать. С Зиданом Шевченко можно сравнивать, в том числе и по футбольным параметрам: мозгам, отношению к делу. Поищите. Если есть такие примеры — тогда это возможно. Как правило, много примеров, где все складывалось тяжело. Но мы не знаем, как он будет работать. Мне часто задавали вопросы насчет Сережи Реброва, сможет он или нет. Откуда я знаю? Если он как руководитель умеет правильно вести себя, то футбол там на первом месте в сегодняшних реалиях, но не ключевой. Вопрос о больших командах — это вопрос управления. Там есть люди, которые лучше в тактике разбираются, лучше в технике, в физиологии. Главный тренер любой сегодняшней команды — это менеджер. Менеджер не в понимании бизнеса, а как объединяющий человек, который грамотно, стратегически думает. Вчера много говорили по радио, каким должен быть Премьер-министр, называли кучу фамилий, пока Яценюка убирали. Все говорят о том, что должен быть человек, который умеет объединять это все. Правильные вещи говорят. Потому сейчас есть штаб, где есть главный тренер, но вокруг него очень качественные специалисты — тогда это будет, мне кажется, очень хорошая команда. Я могу привести пример того же Гвардиолы при Виланове, царство ему небесное. Грамотные люди понимают, какой объем работы брал на себя Гвардиола в «Барселоне». За каждым хорошим специалистом ищите рядом очень качественного помощника. Потому сейчас Андрей является помощником, но пройдет какое-то время — ему, как я понимаю, будут предлагать что-то большее. Зная Андрея, он на меньшее, наверно, не пойдет, он действительно хочет стать старшим тренером. Это нормальное желание и требование. Другое дело — чтобы им стать, ты должен получить опыт. А опыт — это сумасшедшее количество ошибок, много поражений, постоянные сомнения, самокопание. Это тяжелая работа. Я хочу пожелать ему, чтобы он побыстрее в нее влился и стал хорошим тренером.
— Вопрос от читателя. Может, вы могли бы стать преемником Михаила Фоменко?
— Я занимаюсь своим делом, у меня сейчас есть работа, я с удовольствием откликнулся на этот вызов. Критерии работы — результат. Я делаю ту работу, которая нужна сейчас. Это было и с семнадцатилетними, и с девятнадцатилетними. Сейчас это молодежная команда.
— Вопрос от читателя. Оцените работу Сергея Реброва на посту главного тренера. Исторический момент близок, еще неделя — и киевское «Динамо» возвращается в плей-офф Лиги чемпионов. Конечно, вы не видели, наверное, команду на спаррингах, не понимаете, какая сейчас команда...
— И сам Ребров сейчас не понимает, какое состояние у его команды. Все тренеры варятся в том соку, который есть. Когда нет официальных игр — ты не знаешь состояние своей команды. Ты знаешь команду на сборе в каком-то товарняке. А какое на самом деле состояние «Динамо» — это вскроет «Манчестер Сити». Сергея не за что критиковать, он — творческий человек, который любит свое дело, у которого есть возможность благодаря президенту, шанс, потому что он — человек с динамовским сердцем, хотя он в свое время был в «Шахтере». Он — менеджер, очень умный человек. Он прошел всю структуру, ощущает ответственность, понимает, что он может. Он грамотно создал вокруг себя команду специалистов, как мне кажется, которые позволяют ему сейчас решать очень высокие задачи: становиться чемпионом страны и выходить дальше в еврокубках.
— Можете оценить «Манчестер Сити»? Просматривали их игры?
— Манчестер Сити за 14 игр одержал 7 побед, потерпел 4 поражения. То есть поражений много, два последних неприятные, травм много. Сейчас «Манчестер Сити» слабее, чем во время жеребьевки. Но какое «Динамо», я не знаю, и никто не знает.
— Возвращение Венсана Компани...
— Он не будет готов к игре. Сколько он пропустил — столько он и будет готовиться к игре. Один футболист в команде ничего не значит, при всем уважении к футболистам «Манчестер Сити», это не Месси. Сейчас только один человек может решать все — Месси. В какой-то степени Неймар, это уникальное состояние атаки в «Барселоне». Собрать такое — невероятно. Но это есть на самом деле. Все остальные только за счет команды. Будет команда в хорошем тонусе — будут возможности обыгрывать. Кто-то сможет забить гол, как вчера Роналду забил. Необязательно рикошетом забивать. Но он все-таки забил нужный мяч.
— Вы как тренер понимаете, как должно сыграть «Динамо», дабы, во-первых, нейтрализовать быстрые фланги «МанСити»?
— Общее состояние должно быть супер-настороженным. Не так: мы сейчас побежим — и обыграем «Манчестер Сити», где игроки все с проблемами, уставшие. В еврокубках почему-то все вылазят из своих проблемных вещей, связанных с чемпионатами. Так что здесь поединок, состоящий из двух матчей, колоссальная дисциплина в обороне и, по возможности, использование атаки. Здесь рецепты у всех одинаковые, все очень просто. Играть в открытый футбол, как против «Шахтера», который вообще был непонятен никому в прошлом году, когда они проиграли. Это было поражение Реброва, а не футболистов. У тренеров всегда такое бывает. Есть моменты, когда нужно вовремя проиграть. Победы закаляют, а поражения учат. Ничего не учит тебя лучше, чем поражения. Происходит кризис. Они этот кризис преодолели, и он помог им выйти в плей-офф Лиги чемпионов. Потому будем надеяться на лучшее.
— Каким должен быть сейчас «Шахтер» без Тейшейры, Фреда, Бернарда?
— Такой же должен быть. Меня сейчас беспокоит состояние не столько «Шахтера», сколько Луческу, потому что любая команда — это тренер. При двух равных условиях всегда ищите тренера мощнее: моральные качества, профессиональные. Меня сейчас не столько интересует «Шахтер» по людям. Ну, продали Тейшейру, это бизнес. Ярмоленко должны были продать, но он не пошел. Я был в Китае, там, кстати, неплохо. Ситуация такая, что сейчас господин Луческу в таких реалиях, где надо играть с украинскими футболистами, а он в таких реалиях играл нечасто. Не знаю, насколько правда то, что он уходит после окончания чемпионата. Все, наверное, будет зависеть от Рината Леонидовича. Но сейчас интересует то, в каком тонусе находится тренер «Шахтера». Видно, если он в тонусе — команда в тонусе.
— Как это можно рассмотреть?
— Это не объяснишь. Это те вещи, которые чувствуешь и видишь. А по футболистам могу сказать, что опорная зона в первом матче с «Шальке» будет, наверное, украинская, нападающий будет украинец, оборона будет украинская, вратарь украинский. Это будет самая украинская команда. Но проблема в том, что сегодня хороший «Шальке». Веселая может быть игра. Если «Шахтер» начнет играть в свой футбол, то на встречных курсах сегодня могут набить и туда, и туда. «Шальке» забивает, по-моему, уже 14 матчей подряд. В одном из последних матчей, «Вольфсбургу», забили три мяча. То есть команда находится в тонусе. Сейчас, мне кажется, «Шальке» лучше как команда, чем «Манчестер Сити» именно по командным взаимодействиям. При том, что там есть яркие молодые футболисты, которые захотят что-то доказать. И даже по интервью чувствуется, что непростой матч нас ожидает. К этому должен быть готов, в первую очередь, тренер. Опыта у него точно не занимать, он знает, как играть эти матчи, знает, как их выигрывать. Теперь ему самое главное — привести себя в тонус, чтобы футболисты это почувствовали. Футболисты начинают чувствовать тренера за некоторое время до игры: как он сдерживает эмоции, о чем он говорит, какие слова-паразиты у него иногда вылазят. Я был футболистом, я сканировал это и понимал, когда тренер нервничает, когда тренер спокоен, когда вообще уверен — это передается. Потому меня всегда интересует состояние самих тренеров на момент игры. Это прямая связь. Правда, ее нельзя пощупать.
— Как вы высчитывали Валерия Васильевича Лобановского?
— Он начинал часто говорить определенные вещи о каких-то футболистах, тренерах. Эта частота говорила о его озабоченности. Это сразу стимулировало. Для нас он все знает, а тут еще есть вопросы, он лишний раз собрание проведет, какую-то установку сделает, просмотр, где-то эмоции не те, которые у него обычно есть. В чем было преимущество Валерия Васильевича? Он работал всегда с отборным контингентом. Насколько я знаю, он всегда работал с лучшими. Не знаю, как бы он себя повел сейчас, это дискуссионный вопрос — добивался бы он чего-то или нет. Ресурсы сейчас совсем другие. Я в свое время с этим столкнулся, когда приехали иностранцы. Как мне показалось, уже он тогда не влиял на ситуацию.
— Некачественные иностранцы?
— Не обсуждаю. Кто я такой, чтобы оценивать футболистов, будучи футболистом? В «Динамо» какие были, такие были — хорошие, не очень хорошие. Плохих однозначно не было. Просто сам факт, что это был новый вызов. Тренер должен постоянно меняться, подстраиваться под какие-то вещи. Учитывать, с кем работаешь, в каких реалиях. Это процесс эволюции, наверное.
— Вы научились скрывать свои эмоции, дабы они не передавались подопечным?
— Да, на волосах видно.
— Кстати, Сергей Станиславович тоже за год поседел...
— Конечно, поседеешь с такой работой. Тренер сборной команды — тренер пяти серий. К тебе приехали 21, не все. 22-го нужно всех привести в один тонус, провести тренировку тактического плана. Разыграть стандарты, подготовиться к игре и играть. У тебя есть пять дней, и ты понимаешь, на что ты можешь направить работу: на психологию, селекцию и тактику. Потом ты выступаешь против соперника, который изначально сильнее тебя по разным критериям. Что у тебя есть? Минут 10-15 перерыва. Это работа. И по этой работе судят о том, плохой тренер или хороший. Это потом сказывается на волосах. Кто-то эмоциональный, выплескивает это. Я, когда начинал, очень громко...
— По вам не скажешь, что вы — эмоциональный...
— Когда ты сталкиваешься с тем, что ты управляешь... А украинские футболисты, в том числе молодые, когда начинают хотеть играть в европейский футбол, который им не свойственный, и перестают играть в обычный футбол, который нужен на любом уровне — драться, бороться, сражаться. А потом, если кто-то более сильный и качественный забьет и не пропустит, тогда у нас может что-то получиться. Когда Александр Борисович или кто-то другой достает шашку в раздевалке, они говорят: «А что же Вы сразу не сказали?». Как правило, когда футболисты выходят на второй тайм, они немного по-другому действуют. Я им говорю, что целую неделю довожу им это, с точки зрения тренера сборной, с пониманием, что они должны знать это в клубах. Иногда сталкиваешься с тем, что в клубах футболисты делают одно, а в сборной им нужно делать совершенно другое. А некоторые просто не хотят это делать. Кричать все время нельзя, потому что они к этому привыкают, это уже не управление. Если ты поднял голос — это уже что-то сверхъестественное. Это, наверное, как мат — когда ты на нем разговариваешь, тебя уже не воспринимают.
— То есть вы думаете, что игроки «Волыни» тоже привыкли к Виталию Владимировичу Кварцяному?
— Привыкли.
— Не реагируют? Бутылка в стенку...
— Это его манера, он такой человек. Тренерство — это творчество. Футбол — это картина, он может быть разным. Все хотят на чемпионат Европы. Все понимают, для чего и за счет чего туда поехать. За счет просто души ты туда не поедешь. Нужно выходить и пахать — это то, что всегда делали украинские футболисты. Самая большая проблема сегодняшних украинских футболистов — они хотят играть, как «Барселона», не обладая ни возможностями, ни средствами, ни подготовленностью, ни характером. Все ребята на сегодня смотрят на хорошее в футболе. А футбол состоит из борьбы и борьбы — перехватили одни, перехватили другие. Где борьба — там нет футбола. Там характеры. Вы выходите и сначала это делайте. Просто кто-то это делает качественно, под давлением, у него мастерства больше. До выхода на футбольное поле все одинаковые, лидеров нет, капитанов нет. Есть человек, который должен доносить наши требования на футбольном поле, и через него управлять. Но я никак не влияю на футбольном поле. Ребята выходят, они играют, это они должны играть в футбол. У меня есть время до игры (четыре дня) и 15 минут в перерыве, чтобы подсказать и с заменами поиграть во втором тайме.
— А после игры?
— Все, они уехали.
— Не ругаете?
— Зачем? Просто покричать я могу выйти, но кому от этого станет легче? Иногда нужно кричать, зная, что у тебя через день игра, турнир какой-то. Они приехали, отыграли и уехали. Что самое интересное, нормальный футболист через два дня забудет, что там было, потому что он не будет видеть меня, мое лицо, слышать мои требования. Они быстро отходят, а ты приезжаешь домой и сидишь до следующего сбора полтора месяца, с ума сходишь, что же делать. А делать снова нечего. Приезжаешь — и у тебя снова три дня. Ты снова должен быть зависим от того, чтобы его в команде хорошо потренировали — и он приехал к тебе в сборную не уставший, без травмы, в нормальном тонусе и с желанием играть. Тогда ты думаешь: «О, есть шанс за что-то зацепиться».
— Правда, что футболисты — люди суеверные?
— Спортсмен — самый внушаемый человек. Это заложено в спортсмене. Если этого нет — его нельзя тренировать. Это как собачка Павлова. Спортсмен всегда чего-то хочет, всегда просит. Если бы он не воспринимал меня — не было бы команды.
У футболистов точно есть: с какой стороны зашнуровать, каким выйти из раздевалки — последним или третьим. У тренеров вообще много горбылей. Первый горбыль, самый сильный — женщина не должна заходить в автобус, это святое дело, потому что корабль взорвется, все изменится. Не дай Бог, остановиться на красный свет. Если до игры заезжаешь задом — это тоже все. Если приходишь в раздевалку, а она закрыта на ключ — вообще нет смысла выходить на футбольное поле. Человек сам себя программирует на плохое. Я через все это прошел. Я, когда начинал работать, не понимал, как она с нами на игру едет, а ты взял и выиграл. Как же так? Мы же не должны были выигрывать, с нами едет женщина. В сборной Испании она сидит на лавке. Если ты не чувствуешь в себе силы — ты будешь искать пустые ведра и т.д. Будешь оправдывать не себя, а то, что ты не готов к матчу. Но эти вещи работают 100%. Если ты уже прошелся по всем этим делам и этого не заметил — значит, ты правильно работаешь. Но нужно быть сильнее этого, это опыт.
— Вы играли в Китае. Какие были ваши самые сильные впечатления?
— От культуры, от людей. Мне показалось, что это очень добрая, здоровая нация, работяги, в какой-то степени лентяи. С нами когда сидишь, у нас каждый — личность. Соберешься вместе — никто ничего сделать не может. Когда с китайцем общаешься — вроде ничего особенного. Но когда соберутся вместе — такое творят... По футболу, были очень хорошие команды. Они работали с иностранцами, что интересно, очень много югославских специалистов было. Это менталитет. У нас, если украинский тренер куда-то едет, он как бы там есть и все. А когда югославы едут, они своих туда сразу тащат. Этим мы отличаемся. У нас ментальность другая, каждый сам чего-то добивается и все. Это есть, наверное, никуда не делось. Я, откровенно говоря, ехал туда доигрывать, зарабатывать деньги. Спасибо руководству за то, что отпустило меня туда.
— Алекс Тейшейра точно не доигрывать едет. Поговаривают, что он даже каким-то образом в «Челси» сейчас отправится...
— Можно я не буду отвечать на этот вопрос? Потому что я не знаю тех схем, по которым уехал туда Тейшейра. Для того, чтобы расти как футболист, он 100% туда не поехал. Если сейчас начнут рассказывать, как он начал расти — это все бред. Футболист растет только в конкурентоспособной среде, где таких же, как он, должно быть минимум четыре-пять команд. Тогда он будет расти как футболист, его рыночная стоимость должна повышаться. А там просто коммерция, бизнес. Как он туда уехал, я не знаю. Я за него рад, что у него хорошая заработная плата, он ее достоин. Хочу пожелать ему самое главное — без травм. А все остальное время покажет.
— Вы порадовались, что Андрей Ярмоленко отказал китайскому клубу? Хотя, может, это слухи. Игорь Михайлович Суркис вроде как подтверждал. Или нужно было уйти за 60 миллионов?
— Сейчас, наверное, в Китай кто-то влил денег. Скорее всего какой-нибудь телевизионный магнат, это деньги какого-то сумасшедшего пула. Когда я уезжал из Китая, в 2005 году, футбол вроде как любили, но денег особо там уже не было. 10 лет ничего не было. Китай был, но и деньги не такие, и иностранцев не было таких. И тут бах — пул какой-то. Вы посмотрите, что там творится. Люди там обещают скупить всех. Это Китай, его нельзя понять. Туда, как я понимаю, влили кучу денег. Я почему-то уверен, что это что-то телевизионное, всем дали много денег, и тут их надо освоить. Сейчас их осваивают в таком. Футбол — это театр. Футболист — артисты, актеры. Они едут туда зарабатывать. Заработает за год — и поедет играть в другую страну, если захочет. Не захочет — останется, и через два года забудут об этом футболисте. Это определенный самообман — что ты через эти страны станешь лучшим футболистом. Это как наши футболисты хотят ехать в Европу. Кто где играет за последние пять лет?
— В Бельгии Болбат с Малиновским, Люлька в Словакии, Артем Кравец в Германии...
— Это несколько из тысяч футболистов, которые каждый год хотят уехать. Куда ты поедешь? За границу. Что ты там будешь делать? Играть. Кому ты там нужен? Акклиматизация, менталитет. Правильно говорят: когда ты в молодом возрасте уезжаешь куда-то, но ты можешь к маме приехать. А ты уехал в другую стране, к маме не приедешь. Ты иностранец, молодой парень. У него не получается, агент свои деньги уже заработал — и начинаются проблемы. Мальчик не играет. Что делать? Добро пожаловать домой. А что в Украине? Ничего. Сначала нужно думать о футболе, а потом о заработной плате. Мы начали зарабатывать первые деньги в 23-24 года, давайте о футболе будем говорить, станьте футболистами. В Украине отдайте все, что нужно, клубу, который вас воспитал — и потом езжайте. Вы назвали четыре фамилии. 100-200 человек будут сидеть и говорить: «Я еду, я попробую»
— У нас же были прецеденты, когда девятнадцатилетние ребята выиграли чемпионат Европы в Украине и потом по несколько лет грели лавки...
— Это футболиста проблема. Если он сидит, он слабеет. Но если покупают иностранцев, и ты сидишь — тогда возможна перспектива. Заинтересованность тренера в покупке, агента, заинтересованность в развитии клуба как такового... Это длинная цепочка. А футболисту дается 15 лет. Он всегда будет искать то, где лучше, где деньги. Но он в иллюзиях живет, многие футболисты живут в иллюзиях. Никто никому не рад, тем более иностранцу, который туда приезжает. Вам рады всегда там, где вы родились, и здесь доказывайте в хороших условиях. Просто у нас заказов на хороший футбол нет. У нас футбол — это игры определенных богатых людей. Мы все — тренеры, футболисты — артисты, наемные рабочие. Мы будем там, где платят деньги за наш труд. Мы любим нашу работу, футбол. Потому нет ничего зазорного в том, что люди едут играть за деньги, это нормально. Но говорить о росте, профессиональной карьере... Давайте будет говорить реальные вещи: люди едут зарабатывать деньги, играть в специфический футбол. Там три-четыре команды хорошего уровня. Для Китая это будет хорошо, но все почему-то хотят играть в Европе, для чего-то туда едут. Потому что там интересно, там что-то новое всегда выискивается в плане футбола, функций, тактики, всего.
— Вопрос от читателя. Когда наши команды будут выходить против европейцев и играть более смело, атаковать, искать свои шансы? Почему наша сборная и некоторые клубы выходят против грандов футбола заранее обреченными, коленки трясутся и т.д.?
— Спаллетти качественный тренер? Как играла в среду «Рома» в первом тайме? Ни о чем. Почему считаете, что украинские команды должны как-то играть по-другому, чем итальянские? Каждый тренер хочет выиграть, но у него есть инструмент, с помощью которого он может выиграть: либо качественная группа атаки, либо качественная оборона, либо среднее все. Мы каким-то образом туда попали. Значит, что нам нужно делать? Задача любого тренера — не пропустить. Если у меня есть качественные футболисты, как в «Барселоне» времен Гвардиолы — то мы обороняемся вверху, прессингуем, нагнетаем, забиваем. Если у меня команда средненькая — я опускаюсь в середину поля, там создаю блоки для разрушения. Если у меня команда слабая — я сажусь возле своей штрафной площадки и начинаю бросать гранаты. Тренер смотрит на своих футболистов и говорит: «Как мы можем играть против сборной Франции, если команда обладает приблизительно одними и теми же футболистами двумя составами?». Это возвращаясь к прошлому отбору. Могут поменять 5 человек — 50 процентов состава — на следующий матч, и никто не знает, лучше они или хуже. Я с этим столкнулся, еще будучи футболистом, когда мы проиграли немцам 1:4 в Германии. Мы первый матч отработали, через три дня ты пустой. А эта команда вся побежала. По разным причинам, в том числе психологическим. Наверное, еще и нефутбольные вопросы были. Но сам факт того, что наши футболисты не готовы в жестком режиме играть две игры в неделю с грандами. Все говорят, что у нас плохо. У нас нормально, украинский чемпионат — хороший европейский чемпионат. У нас умеют тренировать, и футболисты есть. Всегда думают, как мы с Англией сыграем, с Францией, с Испанией. Давайте посмотрим, как мы сыграем против норвежцев, шведов, датчан, хорватов, сербов. Это то, куда мы должны смотреть: как они играют, за счет чего там детские школы работают, за счет чего эти ребята постоянно играют и чего-то добиваются. А мы думаем, почему мы не обыграли сборную Франции? Какие есть основания обыграть эту команду? Что вы делаете на уровне не первой команды, а детей, чтобы этого атлета (не футболиста, а атлета в плане мозгов, собственного достоинства, в плане личности) подготовить? У нас, хочешь-не хочешь, одни и те же будут играть. Это ментальность, она не лечится, при всем нашем старании, она будет всегда. Давайте оставаться украинскими футболистами. На первом месте колоссальный труд, а потом уже мастерство. Если будет наоборот — вряд ли чего-то будем добиваться.
— Вопрос от читателя. Какие перспективы нашей команды на Евро? Андрей Шевченко сказал, что мы — фавориты...
— Андрей говорит то, что должен говорить тренер. Он правильно говорит, потому что все до матчей — фавориты. Рассуждает все футбольное поле, кто лучше подготовится. Главное — чтобы все были здоровы. Если у тебя здоровая обойма — тогда уже зависит от тебя как тренера. Они все здоровы, они все приехали, у них пустые головы, они заточены на результат и у многих есть опыт участия в предыдущих форумах. Большая проблема наших команд — неучастие в форумах. Когда был выход даже в четвертьфинал на чемпионате мира, было ощущение: «Да когда мы уже домой поедем?!». Проиграли Италии, но и так уже приехали героями, никто не ожидал. Футболисты уровня топ-команды проходят дальше, знают, как месяц сидеть на таких турнирах: психологически не уставать, физически, находить в себе критерии. А это индивидуальное мастерство, личности игроков. Потому и говорят, что эти игроки более качественные как люди, они требуют чего-то друг от друга. Почему немцы всегда выигрывают? Потому что каждый из них личность, самодостаточная, которая хочет все большего и большего. У нас часто так: футболисты чего-то добились — и хватит, поехали домой. На сборах обычно, когда последний матч, самое тяжелое — собраться. Сейчас мы играли на турнире последний матч. Ты понимаешь, что завтра уезжаешь. Уже пятый матч за одиннадцать дней. Ты даже себя с трудом настраиваешь на то, что надо. Футболисты прекрасно понимают, что они сильнее той команды, но с ней нужно играть. И тут выходят, у тебя на разминке «Лабутены» включают. Они говорят: «Русская же музыка». Я говорю: «Поставьте что-то другое». Они ставят «Стиль собачки». Мы до матча уже не готовы к игре из-за таких вещей. Первый там проигрываешь 0:1. Понимаешь, что нужно что-то делать. При том, что сильнее команда. Раньше, какой бы не был плохой Советский Союз, артисты ездили, еще кто-то ездил. Это приедается. К этому надо быть готовым. Нужно иметь опыт выступлений на чемпионатах, на форумах. У нас их нет. У нас сейчас попадание на форумы — это уже отлично. Нам попадание на Евро — это уже классно. А мы спрашиваем, почему мы кого-то не обыгрываем. С чего вдруг? Извините, говорю как есть.
— Северная Ирландия приедет вообще без опыта участия в финальной части Евро...
— Если она выйдет из группы, на этом все закончится, наверное. Мы сейчас все в равных условиях. Говорят, на первом месте Германия, вторая — Украина с Польшей должны побороться, и там будет Северная Ирландия. Это на основании того, что было. Немцы — чемпионы мира. Украина — хорошая команда. Поляки — бойцы. И Северная Ирландия — эмоциональная команда. Если тактически с ней правильно сыграть, можно выиграть. Все понимают, за счет чего Украина может выиграть: опят тренера у Михаила Ивановича Фоменко, качественные футболисты, опыт выступлений в Лиге чемпионов. Германия — это понятно. Хотя, с другой стороны, почему это понятно? Матч один, и он первый. Условия все равные, но здесь включается голова. Нужно, чтобы футболисты обладали определенными качествами. Потому футболисты и отличаются друг от друга. У одних команд изначально нет вторых ролей. Украина всегда и везде: извините, и мы тут поиграем. Наши руководители говорили, что мы футбольная нация. Согласен, но, если бы мы настолько себя уважали — мы бы не допустили того состояния, в котором находится страна сейчас. Потому, когда играем против сильных команд — мы сразу бум, мы ж украинцы. Некоторые хотят чего-то добиться. Качественные футболисты есть. А то, что нельзя пощупать — давит. Это радио, телевидение, социум. Правду говорят: чтобы воспитать хорошего ребенка, нужно хорошее стадо вокруг. Не мама, не папа, а окружение хорошее. Чтобы воспитать хороших футболистов, нужно хорошее окружение в стране. Окружение в стране — это личности футболистов, это подготовка атлетов. Я считаю, что системного подхода просто нет, и все.
— Вы против натурализации? Говорят, якобы Жуниору Мораесу предложили...
— Как тренер сборной я согласен на натурализацию. Я считаю, что в этом нет ничего плохого. У какой из сборных в Европе нет натуралицированных игроков? Я знаю, что у меня на эту позицию нет футболиста, а этот парень хороший. Это уже его моральные вещи. Насколько сейчас думает о том, почему поменял гражданство, Милевский? Его сейчас кто-то может обвинять в том, что он не патриот. Он футболист, он так решил. Так жизнь устроена. Но это проблема не столько тренера, сколько самого парня, он принимает решение. Я, из своего воспитания, наверное, не поменял бы гражданство. Это зависит не от тренера, который меня убеждал бы, а от моего стержня, который есть у меня с детства, из моего большого стада, которое говорит, что Украина — это хорошо, какой бы она ни была. Я — украинец. И всегда им оставался внутри. А если ребята долго живут в стране... У меня вопрос по Эдмару, насколько он бразилец? Жена, дети — украинцы. И он ведет себя, как украинец. Я с ним играл еще, когда в «Таврии» заканчивал карьеру. Я понимаю, знаю его. Он украинец, здесь вопросов нет, он для себя понял все. И все прекрасно понимают в Бразилии, если кто-то о нем думает.
— Тайсон, который поет гимн Украины, нужен сборной? Он так радовался выходу на Евро...
— Сборной нужны такие футболисты. Но что будет с Тайсоном, если он по каким-то причинам требования к себе снизит? Для чего он берет гражданство? Для того, чтобы выступать в сборной? А если ты перестанешь быть хорошим футболистом на следующий год? Опа, оказывается, не в футболе было дело. Мы все эйфорией занимаемся, а есть люди, которые хотят получить гражданство не для футбола, а для каких-то других вещей. Об этом никто не думает. Как бы все на виду, он нужен. А на следующий год он ушел в другую команду...
— Пример Марко Девича показательным получается? Он сам снизил к себе требования, когда у него родилась дочь...
— Вся проблема только в человеке, больше ни в чем. Все идет от него. Если есть стержень, он вообще не рассматривает вопрос, как Мораес. Для меня непонятно это, это плохо. Но тренеру хорошо, потому он качественный футболист. Он может на каком-то этапе доказать, что он что-то может. Я должен этим воспользоваться, потому что у тренера короткий этап работы. У него есть микроцикл, когда он должен выйти на чемпионат Европы, выиграть что-то. Натурализация нужна 100%, но натурализация на примере Эдмара — когда он является украинцем по сути своей. Не по рождению, а по ментальности, по пониманию. У них есть такие вещи, которых никогда не будет у украинских футболистов: строение, связочный аппарат, гены другие. Мы никогда не будем такими гибкими, как кто-то другой, мы будем украинцами. Потому мы должны работать на своих сильных сторонах, приглашая людей, которые могут чего-то добавить нам с внутренней готовностью быть украинцем. Не выступать за сборную Украины, а именно быть украинцем.
— Назовите тройку лучших молодых игроков...
— Мне задавали этот вопрос. Я не знаком с Петряком, которого везде показывают. По тому, что я вижу по телевидению, это интересный футболист. Но я с ним не общался, чтобы знать, что он из себя представляет как человек, который готов расти, какие у него приоритеты, цели в жизни. Я знаю, допустим. того же Витю Коваленко, Саню Зинченко. Но знаю как? В режиме той работы, когда мы друг другу предъявляем требования. Именно друг другу. Они предъявляют требования ко мне — я их выполняю. Они мне отвечают тем же. И я понимаю, чего они хотят. Тогда я могу говорить, что эти футболисты на этом этапе при правильном их отношении к футболу (футбол должен быть на первом месте), при хорошей конкуренции и доверии старшего тренера они могут вырасти в хороших футболистов.
— Какие требования могут предъявлять вам игроки сборной?
— Некоторые из них умнее нас в футболе. Они на шаг впереди и могут сказать: «Для чего это?». И ты должен всегда быть готов ответить, аргументировать. Ты не все знаешь, что знают они в футболе, потому что они на шаг впереди, они на поле находятся. Ты только хочешь что-то сказать, смотришь — а они правильно это сделали. А ты об этом даже не думал, и ты говоришь: «Точно, я как раз так и хотел сказать». А сам оп — и у них научился. Это взаимно, это обратная связь — ты им что-то даешь и от них что-то берешь. Вопрос был по гаджетам. Я одно время просил их, чтобы они за ночь отдавали всю свою аппаратуру, сносили свои смартфоны, ноутбуку в комнату, чтобы ребята просто спали за день до игры. Сначала это вызывало пониманием, а потом возник вопрос от ребят постарше: «Борисович, а зачем это?». И ты должен меняться. Тогда у нас есть капитан команды, вы отвечаете за завтрашний результат. Здесь система меняется: сначала ты давишь, а потом вступаешь в полемику. Ты, получается, пошел им навстречу, сделав какую-то уступку. Конфликт не возник. Они нормальные пацаны, все равно прятали бы, как мы в свое время, когда у нас забирали телевизоры, телефоны. Но мы что-то придумывали, потому что мы нормальными футболистами были. И они такие же. Просто в рамках культуры сборной команды Украины можете делать то, то. А это нельзя делать категорично, потому что есть принципы. Есть принципы подготовки к матчу, за которые я как старший тренер отвечаю. Вы их можете не выполнять. Если вы их не выполняете, об этом должны все знать, это наказуемо, потому что это скажется на результате. Многие это понимают, и иногда сами приносят. Потом, я понимаю прекрасно, что это уже не работает, потому что это часть их мира. Я, наоборот, создам у них напряжение, если заберу. Получается, я должен учиться с ними. Не забирать — лучше для них, потому что они живут в этом мире. Если я у них это заберу — у них не будет музыки в наушниках, которую они слушают постоянно, уйдут все социальные сети и он перестанет быть собой. Это у него может вызвать обратный процесс. Они сейчас работают в этом мире, и я должен быть частью этого мира.
— Какую музыку предпочитаете перед игрой?
— В раздевалке не слушаю, не знаю, почему. Хотя ребята 1996 года слушали. У нас Паша Макогон был одно время, он заводной, рэп на украинском читал в автобусе. Это было интересно, многие команды это используют, приезжаешь, как на дискотеку. Наши все смурные сидят, а те выходят, трешку набили — и поехали. А ты опять смурной сидишь, 0:3 проиграл. Иногда нужно помолчать, иногда наоборот — активно работать. Однозначно, что нельзя — веселиться после поражения. Это иногда бывает, для меня это непонятно. Но это особенность юношеской психики, они быстро отходят. Но их нужно учить, им нужно говорить, что поражения не должны восприниматься просто. Это проблема, и проблема общая, которую мы должны решать. А победы всегда должны быть качественные, они дают тебе почву для хорошей работы. Для тренера вообще любая победа — это спокойная подготовка к следующей игре.
Татьяна ЯЩУК, Дария ОДАРЧЕНКО
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости
Читать все комментарии (6)