Послемонреальская история...(окончание)

ПО ВОЛНАМ НАШЕЙ ПАМЯТИ

События 45-летней давности, о которых пишу, многими уже забыты. Впрочем, только лишь теми, кто был их свидетелем или читал о том времени. А сколько людей, посвятивших себя профессиональному футболу, не говоря уже о болельщиках, об этом вообще ничего не знает?! И когда, слава Богу, не устаю повторять, что - словно воспоминание о будущем!

- бесценный опыт, которому неумолимое время уже выставило справедливые оценки, твёрдо верую в это.

Правда, как уже писал, великое наследие тренеров-единомышленников - в том числе их просчёты в сезоне-1976! - помогут в наши дни только тем людям, которые аналитически относятся к прошлому.

Впрочем, для тех, кто не знаком, напомню предыдущие публикации:

1. Послемонреальская история...

2. Послемонреальская история...

3. Послемонреальская история...

4. Послемонреальская история...

И ещё одно напоминание. В предыдущих публикациях намеренно иллюстрирую книги-бестселлеры Олега Базилевича и Валерия Лобановского: в надежде, что вам захочется пополнить ими свои домашние библиотеки.

Ведь по большому счёту книга - это, с моей точки зрения, попытка осмысления её автором событий, которые уже словно бы застыли в своей исторической неизбывности. Как правило, здесь всё без сослагательных наклонений. Как и, на мой взгляд, просчёты Петровича и Васильича в сезоне семьдесят шестого, о чём немало написано и в изданной в 2009-ом году в Санкт-Петербурге моей книге:

А что же сами старшие тренеры? Как они реагировали на критические стрелы, выпущенные по ним? Я в те дни с интересом прочитывал все, что писали о футболе газеты и журналы, но так, кажется, нигде и не встретил хотя бы какой-то самокритики тренеров. Напротив, они считали себя правыми. К примеру, в статье мастера спорта Алексея Леонтьева «Разговор начистоту», опубликованной в газете «Советский спорт», прочитал о Лобановском, что:

«...тренер сборной уверял своих коллег, будто работа по подготовке команды к столь сложному сезону, к столь сложным соревнованиям проводилась правильно, что все, намеченное планом подготовки, выполнялось неукоснительно. И в доказательство своей правоты он приводил данные комплексной научной бригады, руководимой М. Годиком».

Что же на самом деле произошло? Почему – меньше, чем за год! – команда, блиставшая дома и за рубежом, потеряла свою игру? Поговорим с вами, уважаемый читатель, откровенно, ибо откровенность, по словам поэта Евгения Евтушенко, есть признак силы. Но не только ради того, чтобы ощутить нашу с вами силу, нужен этот разговор. Нам очень нужны знание и понимание прошлого (даже в жизни отечественного футбола, который, как известно, явление социальное). Без этого нельзя двигаться вперед. Особенно в большом спорте, где ничто не учит сильных спортсменов и сильные команды так хорошо, как поражения. Ведь они дают возможность взглянуть на себя как бы заново, убедиться в том, что творческий потенциал не исчерпан. Если такой анализ сделан, если есть умение отделить зерна от плевел, значит, есть и надежда, что, приступив с удвоенной энергией к решению новых задач, ты обязательно добьешься и более высоких целей.

В ту пору о программе подготовки, разработанной тренерами киевского «Динамо» и сборной страны, говорилось и писалось много. Но, вероятно, прежде чем открывать огонь критики, журналистам и специалистам футбола следовало точно наметить цель, в которую надлежало направлять критические стрелы. Думаю, в данном случае выбор цели был критиками Базилевича и Лобановского сделан абсолютно неверно, ибо программирование учебно-тренировочного процесса, над которым усердно и вдумчиво работали в киевском «Динамо» и сборной страны тренеры-единомышленники, само по себе не могло служить мишенью для критики.

Почему? Дело в том, что именно скрупулезным выполнением научно обоснованной программы объяснялись, например, громкие успехи 1974 –1975 годов, когда команда играла легко, быстро, технично и красиво. Игроки тогда пребывали в отличной спортивной форме. Достигали они ее ценой огромных нагрузок. Но примечательно, на мой взгляд, другое. В первом из двух счастливых для динамовцев сезонов не все футболисты одинаково справлялись с нагрузками. Тренеры, видя это, советовались с врачами, вносили коррективы в программу подготовки. Еще один характерный штрих. В первые год-два работы в киевском «Динамо» (где, как вы помните, собрались одни «звезды») Базилевич и Лобановский не раз терпеливо объясняли своим подопечным правильность избранной ими методики. Правда, не сказал бы, что сами они стопроцентно были уверены в успехе. И в этом ничего страшного нет. Людям творческого труда свойственно сомневаться. Не случайно ведь одним из любимых девизов Карла Маркса было: «Все подвергай сомнению». Но, вероятно, и в своих сомнениях тренерам следовало оставаться искренними до конца.

Владимир Онищенко, которого называли футбольный рыцарь

Однажды весной семьдесят четвертого года на сборах в Гантиади динамовский форвард Владимир Онищенко подошел к Лобановскому.

– Мы здесь проделали огромный объем работы, – сказал футболист. – Ребята буквально валятся с ног. Конечно, все это должно вылиться в какой-то результат. Но для успеха нужно еще и спортивное счастье. Бывают ведь спортсмены-неудачники, может быть и команда-неудачница... Жаль, Васильич, если мы окажемся такой командой. Может ведь такое случиться?

– Да, Володя, может быть и такое, – ответил Лобановский.

Но полтора года спустя, когда команда приехала на свою базу с Кубком кубков и по этому случаю был устроен праздничный обед с шампанским (это ведь было задолго до появления в стране известного указа), Лобановский, вспомнив об этом разговоре с Онищенко, поднялся из-за стола и торжественно произнес:

– Вот Володя Онищенко задал мне в семьдесят четвертом году вопрос... Сейчас я на него отвечаю...

Тренер напомнил команде, в чем именно состоял вопрос Онищенко, а в качестве своего ответа поднял красавец Кубок. Но... не сказал игрокам тех правдивых слов, которыми он действительно ответил тогда, в Гантиади. Лобановский против... Лобановского? Успехи клуба укрепляли тренеров в верности избранному ими пути, и они все меньше прислушивались к мнению самих футболистов и даже врачей.

«В нашем деле надо всерьез ориентироваться на состояние спортсменов, – рассказывал мне один из заслуженных мастеров спорта, игрок киевского „Динамо“ и сборной страны тех лет. – Тренерам, видимо, с большей гибкостью следует относиться к своей программе. Но Лобановский в семьдесят шестом году, бывало, не считался даже с мнением врача, и если между ним и доктором возникал какой-то спор, то он обычно длился недолго и тренер одерживал победу».

К слову сказать, в своей книге «Бесконечный матч», анализируя события 1976 года, Лобановский, стараясь быть объективным, пишет:

"Наверное, следовало бы нам в самом начале подготовки поговорить серьезно всем вместе с позиций творческого содружества единомышленников. Это способствовало бы главному – достижению взаимопонимания. Возможно, мы отступили бы от каких-то положений своей программы (но не от главного, разумеется, не от программы!), возможно, подобная мера перенастроила бы игроков, спустила бы их с небес на землю. Но разговор не состоялся. Разрушался контакт. Росла взаимная раздражительность."

И все-таки, думаю, до полной объективности в упомянутой книге Лобановскому еще далеко. Вот и в приведенном выше фрагменте, полагая, что откровенный разговор с футболистами «перенастроил бы игроков», «опустил бы их с небес на землю», автор почему-то не задумался: а может быть, в том сезоне и самих тренеров-единомышленников в чем-то занесло на те же «небеса»?

...С первых же дней сборов в Болгарии, в условиях среднегорья, куда коллектив выехал в ранге сборной СССР, нагрузки для всех футболистов были такими, что могли,- как сказал Евгений Рудаков, «только присниться в кошмарном сне, но лучше бы они и не снились». Сразу пошла работа «на пульсе 180 –200 ударов в минуту». Правда, большинство киевлян со всем этим справились: все-таки за плечами были и закалка, и опыт двух предыдущих сезонов. А вот тем, кто был приглашен в сборную из других клубов, пришлось гораздо труднее. Опытные футболисты Ловчев и Саух, к примеру, в процессе тренировок, бывало, теряли сознание...

Одним словом, если в 1974 году тренеры в своей работе учитывали состояние футболистов и в чем-то могли отступить от своих требований, то уже в 1976 году они строго-настрого придерживались своей программы. Быть может, в этом и был один из главных просчетов? Уверовав в собственную непогрешимость, они перестали сомневаться в своей методике и слепо доверились ей. Как тут не привести в пример мнение знаменитого наставника «Аякса» Штефана Ковача:

– В мире многие тренеры думают, – сказал он, – что если им установить метод тренировки, то они будут совершать с ним чудеса. Они неправы в том, что создают из метода догму, тогда как существуют тысячи методов, и самое главное заключается в том, чтобы выбрать из них те, которые больше всего подходят для того или иного игрока. Вероятно, в этом тоже заключается особый талант тренера. Это как больной, который входит в аптеку. Если у него нет медицинского предписания, он не знает, какие медикаменты из сотен других ему надо выбрать.

Но похоже, что тренеры киевского «Динамо» и сборной страны в семьдесят шестом не особенно затрудняли себя избирательным подходом. И знаменитый советский вратарь заслуженный мастер спорта Евгений Рудаков снова с грустью вспоминает о том периоде:

– Индивидуального подхода у нас не было. Я в свои тридцать четыре года должен был столько же раз таскать штангу, сколько Олег Блохин в свои двадцать четыре. Неужели Яшин в моем возрасте тоже истязал себя штангой или дважды за тренировку выполнял тест Купера – из кожи вон лез, чтобы пробежать не меньше трех километров?! Что же тут удивительного, что после таких сборов выглядели мы как загнанные лошади...

Молодые наставники, на мой взгляд, оказались и не слишком мудрыми педагогами. В семьдесят шестом году с первых же дней работы команды в горах Болгарии тренеры порой вели себя так, что между ними и отдельными игроками уже наметились первые трещины, превратившиеся со временем в глубокие пропасти...

Один из популярнейших и самых техничных за всю историю советского футбола игроков заслуженный мастер спорта Владимир Мунтян приехал на этот сбор с рекомендацией врачей о щадящем режиме тренировок: его беспокоила незалеченная травма колена. Но в «общем строю» ему скидок не делали. С первых тренировок Мунтян громоздил те же необъятные «стога» работы, что и все остальные игроки сборной. После таких занятий колено распухло. Володя решил поговорить с руководителями. В комнате, куда он вошел, было многолюдно: Лобановский, Базилевич, Морозов, Петрашевский, врачи, представители спортивной науки... Мунтян обратился к Лобановскому:

– Васильич, я хочу с вами поговорить. Чувствую, что дело плохо... Я же просил вас хотя бы первые десять дней дать мне щадящий режим, как рекомендовал врач.

Лобановский напряженно слушал сбивчивую речь Мунтяна. Потом тихо сказал:

– Понимаешь, мы не можем к каждому подходить отдельно. Есть общая программа...

Остальных слов тренера Мунтян не стал слушать.

– Много вас здесь собралось на каждого из нас... Как же вы можете так поступать по отношению к футболисту?! – бросил Мунтян в сердцах, хлопнул за собой дверью.

На следующий день Мунтяна отправили со сборов. Причем Базилевич довольно своеобразно напутствовал заслуженного мастера спорта:

– Главное, Володя, – сказал Олег Петрович, – чтобы ты себя сохранил...

Сам футболист понял это так: дескать, не остаться бы тебе в жизни калекой, о большом спорте и помышлять нечего.

Через два дня после того разговора, 23 января 1976 года, тридцатилетний Мунтян лег на операцию к киевскому профессору Левенцу с единственной мыслью: «Во что бы то ни стало вернуться на поле и обязательно попасть на Олимпиаду!» Через месяц, опираясь на палочку и чуть прихрамывая, Мунтян появился на киевском стадионе «Динамо». Тренеры видели его, но говорить с футболистом не стали... В марте он уже тренировался в полную силу, а 10 апреля под аплодисменты трибун отлично – как в лучшие свои годы! – сыграл за дублирующий состав «Динамо» в матче против московского «Локомотива». Мунтяна снова включили в сборную.

Заслуженные мастера спорта (слева направо): Владимир Мунтян, Виктор Колотов и Стефан Решко

Через пять дней после игры с железнодорожниками Москвы заслуженный мастер спорта Стефан Решко мне рассказывал:

– Сегодня Володя Мунтян тренировался с нами. Вот кто молодец! По нему не скажешь, что перенес операцию, – на поле выглядит лучше и свежее нас всех! А ведь готовился самостоятельно...

Кстати, именно так (легко и уверенно) на фоне несколько утративших свежесть своих партнеров выглядел Мунтян и в матче сборных СССР – ЧССР на поле в Киеве, когда его игру отметили не только обозреватели, но и сами тренеры. И все же команда вылетала на очередные зарубежные сборы без Мунтяна. Но сам он не терял надежды. Тренировался с дублерами, играл в матчах чемпионата страны. Иногда предпринимал попытки откровенно поговорить с Лобановским. Бывало, подойдет к нему и скажет:

– Вы мне прямо скажите, что у меня плохо, и я буду над этим работать.

Но тренер ни на один вопрос футболиста так и не дал вразумительного ответа («Ну как тебе объяснить, Володя? Если ты не понимаешь, значит, мы говорим на разных языках»). Да, похоже, что они явно не понимали друг друга. Спортсмен, после операции ценой огромных усилий самостоятельно вернувшийся в строй и, по мнению специалистов, выглядевший отлично подготовленным, и тренер, во главу угла ставивший научно обоснованную программу подготовки. Это не субъективное мнение автора, а, как говорится, «медицинский факт». Отмечу, что когда бригада московских научных работников накануне отъезда сборной на Олимпиаду проводила углубленное медицинское обследование, то, как сказали Мунтяну, его показатели были одними из лучших в сборной!

И все же в день отъезда футболистов на XXI Олимпийские игры Лобановский пригласил в свою комнату Мунтяна и глухо сказал ему:

– Володя, знаешь, ты не попадаешь в состав...

Футболист почувствовал комок в горле. Еле сдерживая слезы, он только и выдавил из себя:

– Ну, вы хотя скажите – ведь мне самому интересно: какие же просчеты в моей подготовке? По каким качествам я не подхожу?

Лобановский несколько раз качнулся на стуле, глядя в какие-то бумаги, бросил:

– У тебя прыжки слабые...

А сейчас, как говорится, вишенка на торте. Откровения Володи Мунтяна, о довольно горьких для него событиях сезона - 1976 и несбывшейся мечты участия в Олимпийских играх в Монреале, услышите из уст самого легендарного - слава Богу, при жизни! - ДИНАМОвца:

После неудачного выступления на Олимпиаде в Монреале многие обозреватели отмечали слабость морально-волевой подготовки команды. В своих статьях они справедливо указывали на то, что только в сложной и трудной борьбе, а не в товарищеских играх с заштатными командами (пусть даже на зарубежных стадионах) мужает характер футболистов, закаляются их бойцовские качества.

Впрочем, уважаемые форумчане, надеюсь, что после знакомства с публикацией и видеоматериалами у вас сложилась и собственная точка зрения о послемонреальской истори. Буду признателен тем из вас, кто поделится своими комментариями. Хороших всем выходных...

Дэви АРКАДЬЕВ,

29 апреля 2021,

Филадельфия.

х х х

Кто желает приобрести книгу "Два сезони":

Цена в Украине (без стоимости пересылки) - 110 гривен.

х х х

Шановні добродії! - написав Роман Котляр, - хто бажає придбати книгу Деві Аркадьєва "Два сезони", потрiбно написати мені у вайбері 0993436514 або зателефонувати 0978389663. У Київ книжки маю можливість передавати.

х х х

Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости