Казимир Пионтковский сменил на капитанском «мостике» Николая Мурашова. Болезненное поражение от динамовцев Москвы заставило руководство киевской команды усилить свои ряды. Ранее динамовцы комплектовались за счет других киевских команд. Появление в Киеве Казимира Пионтковского, одного из лучших центральных полузащитников в стране – первый в динамовской истории «трансфер» иногороднего игрока (наряду с Германом Бланком). В «Динамо» Пионтковский был приглашен Сергеем Арсентьевичем Барминским, одним из руководителей киевского ГПУ. В середине двадцатых их пути пересеклись в Одессе, где молодой выходец из польской семьи Казимир Пионтковский уже блистал на футбольном поле. После своего назначения в Киев Барминский вспомнил о своем приятеле. Двадцатипятилетнему Пионтковскому сразу же была доверена капитанская «повязка» (по протекции Барминского). Три с половиной года Казимир Пионтковский с честью выполнял почетную роль капитана киевского «Динамо». Вместе с партнерами по команде (Идзковским и Свиридовским) стал первым киевским динамовцем, приглашенным в сборную СССР. К сожалению, дальнейшая судьба динамовского капитана сложилась трагично. В начале голодных тридцатых его с другом Михаилом Свиридовским приговорили к двухлетнему сроку в трудовой колонии за торговлю на базаре сукном. Возвращение в Киев в конце 1934 уже подорвавшего здоровье тридцатиоднолетнего Казимира Антоновича стало его «лебединой песней» в большом футболе.
Константин Фомин среди довоенных динамовских капитанов (а возможно и не только довоенных), является самой неоднозначной фигурой. На посту капитана он сменил в 1935 году лидера киевлян Щегоцкого после одесского скандала. Фомин был в команде человеком новым, но достаточно известным. Ему уже шел тридцать второй год. Он на протяжении многих лет был символом харьковского футбола, капитаном харьковского «Динамо», сборной Харькова, сборных Украины и СССР. Год спустя Фомин первым из украинских футболистов был удостоен звания «Заслуженный мастер спорта СССР». На позиции защитника (чаще левого) он наводил ужас на нападающих соперников. Самоотдача и жажда борьбы принесли ему славу не только надежного защитника, но и главного костолома в Советском футболе. В Киеве «знаменитый капитан», получивший это почетное звание скорее за былые заслуги, заметно снизил к себе требования. Его действия на поле не отличались надежностью, но становились все более грубыми. После того как он перестал попадать в состав, его отношение к партнерам стало заносчивым, вызывающим и часто перерастало в конфликты. Один из таких конфликтов случился в Одессе, где Фомина за систематическую грубость удалили с поля, но он продолжал свое хамское поведение и на замечание арбитра ответил, что «лучше быть костоломом, чем евреем». Скандал выплеснулся на страницы газет. Команда не поддержала «своего» капитана, и Константин Фомин покинул «Динамо». Спустя год киевские динамовцы готовились к встрече со сборной Басконии и проводили контрольный матч с земляками «железнодорожниками», за которых выступал защитник Фомин. Константин Васильевич решил хорошенько пройтись по ногам динамовцев, так что арбитру пришлось его быстренько удалить с поля во избежание тяжелых последствий.
Петр Лайко стал капитаном «Динамо» после ареста Константина Щегоцкого в августе 1938 года. Этот разносторонний нападающий появился в Киеве в июле 1937 года уже известным футболистом в самом расцвете сил (26 лет). Он капитанствовал в Днепропетровске, выступал за сборную Украины и был хорошо знаком со многими киевлянами партнерами по сборной. Несмотря на то, что атакующая линия киевского «Динамо» располагала прекрасным подбором исполнителей и считалась едва ли не лучшей в чемпионате, Петр Лайко не просто пришелся ко двору, но и стал одним из лидеров команды. Мощный дальний удар, прекрасное видение поля, виртуозная техника позволяли использовать его как на позиции центрфорварда, так и полусреднего. Его появление в составе киевской дружины совпало с самым памятным международным матчем динамовцев в довоенный период, каким, безусловно, является встреча со сборной Басконии. Было у Лайко немало общих черт со знаменитым динамовским капитаном Щегоцким. Помимо техники и забитых мячей их объединяла страсть к нарушению спортивного режима, что в те годы было довольно привычным явлением. Но Петру Гавриловичу удавалось выделяться из общих рядов. В 1939 году бремя капитана иногда Петр Лайко делил с лидером киевской полузащиты Иваном Кузьменко.
Иван Кузьменко лишь изредка выводил киевлян на поле как капитан команды, но по своей харизме в коллективе с ним мало кто мог сравниться. Как и Петр Гаврилович Лайко, Кузьменко был уроженцем Екатеринослава (Днепропетровска) и выступал вместе с ним за местных динамовцев. Путь в столицу Украины Иван Кузьменко проделал еще в мае 1935, и надо же такому случиться, что именно его переход стал причиной скандала в одесском санатории имени Ф. Дзержинского, после которого лишился звания капитана Константин Щегоцкий. Кузьменко был одной из самых ярких фигур в довоенных чемпионатах страны, в составе «Динамо» и сборной Украины был участником самых значимых матчей той эпохи. Его коронным приемом на футбольном поле стал дальний удар, который прославил Ивана Семеновича на всю страну. Даже в знаменитом матче 9 августа 1942 года в оккупированном Киеве против немецкой «Flakelf» Кузьменко отличился своим фирменным ударом. На поле и за его пределами динамовский полузащитник всегда был примером и вел себя как капитан, даже не являясь таковым. Его упорству и чувству долга и ответственности поражались даже его партнеры. Как охарактеризовал его Щегоцкий: «Это был пышночубый богатырь с пушечным ударом».
Анатолий Саханюк
8 октября 2012.
Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости