Регистрация, после которой вы сможете:

Писать комментарии
и сообщения, а также вести блог

Ставить прогнозы
и выигрывать

Быть участником
фан-зоны

Зарегистрироваться Это займет 30 секунд, мы проверяли
Вход

Хруст французской булки. Как Россия не сказала миру ни слова о том, что она о себе думает

2014-02-08 10:47 Игорь Порошин объясняет, почему церемония открытия Олимпиады – символ полной интеллектуальной остановки современной России. Зимние Олимпийские ...

Игорь Порошин объясняет, почему церемония открытия Олимпиады – символ полной интеллектуальной остановки современной России.

Зимние Олимпийские Игры – одно из самых чудесных изобретений человества. Под этим небом, кажется, больше нет ни одного всемирного сбора людей, который бы так мягко внушал мысль о том, как этот мир мал и уютен.

В сущности, он похож на лесную избушку, укутанную снегом. Хорошо жить в такой избушке.

Кроме того, Зимние Игры без надрыва внушают нам мысль о значимости отдельного человека. О важности того, что он делает. Несмотря на глупое и необратимое разбухание олимпийской программы, это в меньшей степени касается зимы. Здесь есть время рассмотреть румяное лицо чемпиона и даже призеров. Порадоваться за них. Послушать музыку гимна. Подумать, обсудить увиденное.

Это не бестолковая суета летних Игр, когда все внимание, в конечном счете, обращается к нервному щелканию медального счетчика, а лица сотен чемпионов сливаются в одно. И оно, разумеется, оказывается лицом Уссейна Болта. Лыжник, ползущий в горку среди сонной, добродушной природы, – одна из самых обнадеживающих аллегорий человеческой жизни.

То, что Россия не собирается проводить зимние Игры такими, какими мы их знаем, стало уже понятно в тот момент, когда мы их получили. Сочи – самое южное, самое теплое пристанище Белых Олимпиад за всю их историю. Это уже давно обсудили. Сочи-2014 стали не просто самыми дорогими зимними Играми, а самым затратным спортивным событием в истории мира, – это предстоит обсуждать еще долго. И не только на просторах интеренета, но, боюсь, и в душных залах заседаний судов. То, что Россия разрушит образ церемоний открытий Зимних Игр, было практически неизбежно.

Этот образ непрочный. Он сложился совсем недавно, начиная с Альбервилля (92-й год). У нас зимы слишком много. Поэтому русский человек ругает зиму почем зря. Между тем, для огромной части человечества снег что Пальма-де-Майорка для Шуфутинского – символ исключительно другой, конечно же, лучшей жизни. Там хорошо, где нас нет. Открытие зимних Игр (Альбервилль, Лиллехаммер, Нагано, в меньшей степени – Турин) стали особым зрелищным жанром – счастливым сном человечества о снеге на размытом этнографическом фоне. Спектаклем без попыток впихнуть в него весь учебник истории страны с эпическими обобщениями о национальной миссии. Это как раз предписывается постановщикам открытий летних Игр.

Казалось неизбежным, что Россия разрушит образ церемоний открытий зимних Игр

Сочи мог продолжить, развить эту традицию постановок открытия зимних Игр. Три русских балета «Щелкунчик», «Спящая красавица» и «Лебединое озеро» – великие дары России миру. «Щелкунчик» стал всемирным знаком зимы и его праздников. «Спящая красавица» и «Лебединое озеро» очень близки сновидческому духу церемоний зимних Игр. Как и все великое искусство, это истории об отношениях сна и яви, мечты и реальности. Перед этими историями все равны – и дети, и самые яростные реформаторы искусства. Эти истории можно переворачивать, растягивать, кромсать на части или вовсе никак не трогать. Через них можно рассказать обо всем – о вере, любви, исторических подвигах. Не обязательно только в танце. Сами истории помогают сохранять структуру рассказа, дисциплинируют мысль. Но куда там – мы не ищем легких путей.

С первой секунды церемонемейстеры Сочи дали понять, что они будут творить именно на территории летних Игр – мощными и размашистыми жестами. И поначалу это нисколько не расстроило.

Девочка засыпает с русской азбукой. Азбука падает из рук и страницы раскрываются. А – это, собственно, азбука с изображением Кирилла и Мифодия. В – вертолет Сикорского.

«Русская азбука» – лучшее наше пропагандистское сочинение в жанре короткого видео, которое мне доводилось видеть. До сих пор емкое патриотическое высказывание в России существовало исключительно в двух регистрах – застенчивого пустомельства и кабацкого погрома в духе Аркадия Мамонтова. Любопытно, сколько человек получили увечья в результате споров над Русской Азбукой? Но портрет победителя спора восхищает. В нем есть все то, чего нет в русской официальной идеологии – воля, вкус, дерзость, принципы. Одним словом – Выбор.

Пикет казаков на Большой Морской улице Петербурга получил по голове буквой Н. Н – это, конечно, наш Владимир Владимирович Набоков. А Ш – это ни разу не ваш Шолохов. Ш – это Шагал. Русский балет – не ходульный Григорович, а, конечно же, Дягилев, ни одного балета, на самом деле, не сочинивший. Гомосексуалист, между прочим. А книжку в руках держит несоверешеннолетняя. Но понятно, что на суде истории Дягилев сшибает одним щелчком любую госдуру с ее законами одноразового использования.

В азбуке нашлось место шалостям. У – ушанка. Нежным, только нам внятным привязанностям: Ё – ёжик Юрия Норштейна. Великолепному имперскому произволу: мы присвоили витебского еврея Марка Шагала, прожившего 12 из 97 своих лет на территории современной России. И даже строгому учительскому назиданию нашлось место. Каюсь: почему Пушкин – Ъ, я не смог сообразить без интернета.

Подумалось: как здорово, как лихо Сочи стартовал! Но тут на экране второго канала телевидения Черногории, где я смотрел трансляцию, случилась реклама. Черногория находится в зоне уверенного влияния России, поэтому я не удивился, что реклама русская. Она была только очень длинной. Под завывание музыки примерно к 700 голливудским блокбастерам актер Машков на ладье высадился туда, где его встретил человек, похожий на актера Безрукова. Закоанчилось все Н.С. Михалковым в белой каске. Я упустил только, чья это реклама была – Газпрома или Сбербанка. Хотел спросить: а что в этот момент в России показывали?

«Русская азбука» – лучшее наше пропагандистское сочинение в жанре короткого видео

Реклама с Безруковым, к счастью, не забрала ни секунды парада команд. Но несколько притупила свежесть восприятия главного события – спектакля на стадионе. Он, как и рекламный ролик, тоже оказался уроком истории. Растянутым как раз примерно на академический час. Ну что ж, век живи – век учись, если ты не помнишь, почему Пушкин – твердый знак русского языка.

Итак, история России – это. Вначале был Северный Ядовитый океан. Потом он оттаял в одном месте. В результате чего появилась возможность построить собор с луковками и немножко водить хороводы странным существам, на людей справедливо не похожих. Затем от нелюдей произошел энергичный император. Человеком его сделало голландское платье. Платье помогло построить ему чудесный город. Он был предназначен для балов. Танцевали в Петербурге очень красиво и долго. Под музыку молдавского композитора Евгения Доги. Но потом зазвучал Шнитке и с неба ударила революционная молния. Все испугались. Так ты пойди-ка попляши! Пора России и за работу браться. Все окрасилось красным цветом и появились люди в касках. Только теперь они не были Н.С. Михалковым. Работа шла дружно. Много дел сделали. Потом, правда, тучи снова нахмурились и загудели железными насекомыми.

Но зато когда все опять расцвело красным цветом – во жизнь пошла! Так со Старыми песнями о главном, в том же красном цвете – до самого сегодня. Очнувшаяся, наконец, от многовекового анабиоза девочка Любовь, с ее чудесным букварем, застала Россию в момент высшего счастья. Наконец, россияне после изматывающих балов и не менее изматывающей индустриализации приступили к самого приятному занятию на свете – стали жениться и делать детей.

Подобно Игорю Талькову, я долго силился понять, что означает эта финальная сцена. Этот прощальный загул, где спутались люди, кони, знаки. Что это – отчаянная попытка людей, погибающих под тяжестью собственного замысла, ухватиться за краешек одежды гения Феллини? Отсыл к главному визуальному гуманистическому высказыванию ХХ века – его хороводу в финальной сцене «8 ½»? Все хреново, противоречия жизни непреодолимы и все, что у нас остается: всем – униженным и оскорбленным, богатым и бедным, женам брошенным и женам еще не брошенным, обманутым мужьям и мечущимся художникам взяться за руки и водить хоровод. Или это такой же отчаянный, с испугу прорыв к христову «плодитесь и размножайтесь»? Но почему слово «СВАДЬБА» И «ДЕТИ» написано конструктивистским шрифтом, придуманным как раз в ту пору, когда в России, смеясь, громили и грабили христовы храмы?

И почему словами «СВАДЬБА» и «ДЕТИ» отмечена та эпоха, когда наша страна уверенно вошла в число мировых лидеров по количеству разводов и абортов, а население страны, если иногда и прибывало, то только благодаря тем, кто эти слова на русском произносил с сильным акцентом?

Жанр линейного исторического эпоса в формате академического часа – опаснейшее предприятие, обреченное на досадные умолчания, нелепые оговорки и символические конфузы. Все это можно преодолеть, заглушить хор зануд с их мелкими вопросами, только ошеломляющей художественной точностью.

Взятая в аренду у создателей церемонии Открытия Олимпиады в Сиднее и переименованная в абстрактную, неохватную русскую Любовь, девочка в австралийском оригинале была Алисой в Стране Чудес. Алиса, если вы помните, в своем волшебном сне поминала антиподов. То есть буквально – австралийцев. Для Алисы антиподы были символом удаленности от мира. Она не добежала до них в своем сне, проснулась. В финале Открытия Сиднейской Олимпиаде Алисе устраивают свидание с Австралией: вот, Алиса, это мы – те самые, антиподы. Мы и есть Страна Чудес – но ты не спишь. Эта страна – явь. Мы ее построили – твои, Алиса, дети. Метафора точна, понятна и потому она сработала на 100 процентов. И идите вы к черту с вашими претензиями по поводу освещения вопроса геноцида аборигенов в Стране Чудес.

Придумщики сочинского шоу прячутся от зануд ровно за ту же завесу грезы, называя представление «Снами о России». В нем только нет свободы и безумия сна. Безумие этого сна разве в том, что он тютелька в тютельку совпадает с самым серым, скукоженным представлением западного мещанина о России. За вычетом, разумеется, ГУЛАГа и бандитов. Это колыбельная для тех, кого Александр Солженицин (не попавший в букварь) называл «образованцами». Баю-баюшки-баю – война и мир, русский авангард, лебединое озеро – ты ложися на краю, прийдет серенький волчок, не укусит за бочок. Мы теперь Би-Эм-Даблю в Калининграде собираем и хаус играем. А картинка? А-а, какая у нас телекартинка – не хуже лондонской. Мы твои прилежные ученики, Страна Чудес, Лучший из Миров. Спи, малыш, не бойся.

Я долго силился понять, что означает эта финальная сцена

Что ж, задача понятна. В послевоенную эпоху, которую устроители сочинского шоу, представили как самую светлую в нашей истории (причем буквально), это называлось «низкопоклонство перед Западом». За это выгоняли с работы и давали сроки.

Не к этому мы, разумеется, призываем. Просто в больших заботах о влиятельном мировом большинстве забыто меньшинство. 100 миллионов телезрителей в России. С Моденой, Клермон-Ферраном и Цинциннати все понятно, а какое сообщение предлагалось считать в фейерверковом небе Сочи, скажем, Благовещенску? Что мы? Куда идем и зачем? Какую мысль нужно прожить в этом часовом кувыркании над русской историей?

Пожалуй, самый значительный ляп сочинской церемонии Открытия Олимпиады, это первые слова председателя Оргкомитета Дмитрия Чернышенко. Он начал так: «Наш город (т.е. Сочи – прим.И.П.). уникален».

Ни одного даже крохотного подтверждения уникальности Сочи представлено не было. «О, Петербург!» – глядя на экран, прокомментировал новый посетитель бара, где я смотрел Открытие. Понятно. Тяжело создать мифологию территории, которая в нынешнем ее смысле не существует и ста лет. Да и зачем? Ведь единственное, что случилось в русской истории – это площадь перед собором Василия Блаженного и Петербург. И, в общем, ничего и не случится больше. Поэтому будет правильно, если ты, дорогой зритель, сразу же после окончания нашей трансляции купишь билет в один из двух русских эдемов. Устроишься для начала официантом или продавцом магазина сети гаджетов, а там – как пойдет. В любом случае, пойдет лучше, чем в Благовещенске. Нормально мы тут живем. В Питере, правда, море холодное. А в Москве работы навалом, но моря нет вовсе. Но ничего, денег накопишь – поедешь на море. Тратить. В Сочи. Теперь здесь весело. Все есть.

Нет, не это думали сказать церемонемейстеры Сочи-2014. Никак не хотели они обидеть своих зрителей в России – самых любимых зрителей. Но получилось обидно. Потому что очень честно.

Начавшаяся с великолепной Русской Азбуки и развернувшаяся в визуально совершенное, звеняще пустое представление для интуриста, Церемония Открытия Олимпиады-2014, на самом деле, точно доложила о состоянии современной России. Режим полной остановки. Интеллектуальный блэк-аут.

Сто, двести или пусть хоть всю тысячу лет – пусть историки спорят – волей русской истории, ее культуры был поиск смыслов, работа со смыслами, рождение новых смыслов. Пусть некоторые из них и вели к катастрофам. Не блеск «картинки», не гармония формы – тут Россия никогда не была чемпионом.

Россия больше не умеет работать со смыслами. Или не хочет. Или боится. Страх тому виной или бесплодие. Возможно, беспрецедентно активная работы пищеварительного тракта от мыслей отвлекает. Сто раз правы сочинители церемонии Открытия про настоящее время. Россия ведь, действительно, никогда не жила так хорошо. Не отрыгивала так часто. Со смыслами потом разберемся. После Олимпиады.

Автор Игорь Порошин sports.ru

Подписывайтесь на Dynamo.kiev.ua в Telegram: @dynamo_kiev_ua! Только самые горячие новости

08.02.2014, 10:47
08.02.2014, 10:47
168557 5 ste60, sw68, brom53, balaghanov, DoctorNo
lionel_07
Автор:
(lionel_07)
Статус:
Наставник (1013 комментариев)
Подписчиков:
41
Медали:
Выбор редакции × 2

Еще на эту тему

Лучшие блоги
Loading...
Пополнение счета
1
Сумма к оплате (грн):
=
(шурики)
2
Закрыть